глянул на часы погибшего, – вот, хорошая немецкая техника, а перед советской галькой спасовала.
– Это гравий, – деликатно вставил Акимов.
– Где?
– На насыпи гравий.
– Какая разница? – высокомерно спросил медик.
– Галька гладкая.
– Все равно разновидность гравия, – прервал самолюбивый Симак, – не важно. Стало быть, ребята, нашли вы его около пятидесяти минут назад. А переворачивать, кстати, не стоило.
Анчутка, поджав губы, покосился на Кольку, тот сделал вид, что не замечает его взгляда.
– Вот, а смерть-то наступила раньше. На это указывает, вот, обратите внимание, степень окоченения и проявляющиеся…
Товарищ Волин мягко прервал:
– Борис Ефимович, не стоит прямо так уж детально.
– И то верно, – согласился медик, – не надо вязнуть в частностях, тем более без вскрытия. В общем, судя по, по… кхе, ну ряду иных признаков, смерть наступила несколько раньше того, как эти вот граждане его нашли.
– На сколько раньше? – спросил Сергей.
– Сложно сказать, но готов спорить, что погиб он не в результате падения.
– А в результате чего, предположительно?
– Много хотите, – заметил Симак, – вскрытие покажет.
– А вы сказали, повреждения…
– Повреждения, сказал, не отказываюсь. Имеются и характерные для случаев выпадения из движущегося поезда, а траектория дает основания полагать, что выпрыгнул он из поезда не сам.
– Это как? – не выдержав, влез в разговор Анчутка.
– Ну как-как. Физику учили в школе?
Яшка увял.
– А учили бы, сообразили, что расстояние от тела до путей невелико, – охотно пояснил тот, – если смоделировать траекторию, то есть основание полагать, что начальный импульс… толчок, проще говоря, никто ему не придавал. Но, как я уже сказал, вскрытие покажет.
Волин рассеянно кивнул, постукивая по зубам карандашом и лишь потом вычерчивая. Тут капитан с насыпи начал выкрикивать какие-то показатели, Волин записывал не их, а то, что сам намерил, причем так, чтобы не видел старший по званию, – благо было уже темно. Фотограф, ворча на слабый свет и чьи-то смешные претензии на перерасход магния, щелкал затвором и сверкал вспышкой. Симак, убедившись, что, кроме Акимова и двух пацанов, никто не слушает, все-таки продолжал, не в силах обуздать любовь к лекциям и дедукции:
– Вы смотрите, смотрите внимательнее, мертвые порой больше говорят, чем живые. Вот, например, я вам скажу, что по профессии погибший электрик и невысокой квалификации.
Волин, который будто бы не прислушивался, но все слышал, немедленно спросил:
– Это из чего сие следует?
– А вот посветите.
Медработник повернул руку погибшего ладонью вверх, Волин наклонился. Что-то они там оба разглядели, со значением переглянулись и покивали. Акимов видел лишь едва заметные следы, похожие на засохшие ранки от старых небольших мозолей, и две обычного вида, хотя и глубокие, параллельно идущие царапины.
– Борис Ефимович, говорите, низкая квалификация,