лет лежал на приборной панели без признаков жизни. Из ушей бедняги текла кровь.
Что же здесь случилось?
Стараясь не оставаться возле поезда ни минуты, Егор бросился бежать. Но уже спустя несколько метров понял, что это плохая идея – в такой темноте разобрать дорогу было невозможно. Как бы ни хотелось скорее добраться до спасительной платформы, Егор решил идти осторожно, аккуратно ступая по шпалам и стараясь держать равновесие. Шаг, второй, третий. Шпала, шпала, что-то липкое и маслянистое.
– Фу! – брезгливо бросил Егор в темноту, шаркая подошвой ботинок об пол. О содержимом кучи, в которую он вляпался, можно было только догадываться.
Темнота давила, с каждым шагом все больше хотелось обернуться. Казалось, кто-то невидимый наблюдает со стороны. Чувство опасности не покидало. Почему он? Почему все, кто был рядом, упали навзничь? Почему с Егором ничего не случилось? На мысли, что Егор тоже лежит в том вагоне в виде мертвого тела, а его душа теперь будет слоняться по черным туннелям на протяжении вечности, мужчину передернуло. Но отрицать такую возможность он не стал. В любом случае, останавливаться не было смысла. Ни живому Егору, ни мертвому.
Он шел и шел дальше, отсчитывая шпалы под ногами. Когда счет перешел за сотню, спереди отчетливо послышался стук колес, и мужчину обдало холодным сырым дуновением. Поезд? Не может же он двигаться по путям в противоположном направлении? Вопреки всем логическим объяснениям, законам движения поездов в метро и надеждам Егора, в темноте туннеля показался свет фар. Два ярких пятна неслись на огромной скорости, с каждой секундой приближаясь к мужчине. Сердце исполнило твист и попыталось сбежать, но часто вздымающаяся грудная клетка его остановила.
Осознав, что встреча с нежданным гостем неизбежна, Егор вновь кинулся на землю между рельсами, закрывая голову руками. В ту же секунду над его спиной пронеслась железная махина со скоростью, не свойственной обычному поезду метро. Еще через минуту по тоннелю пронеслись раскаты столкновения двух механических исполинов. Воздух, горячий, как пары глинтвейна, и сырой, как миазмы канализации, начал мигрировать по тоннелю, оставляя в душе мужчины след с нотками страха и отчаяния.
Поднявшись на трясущихся руках, Егор бросился бежать в темноту перегона, забыв об осторожности. Ноги несли его все дальше, а страх пересиливал внимательность. Шаги, широкие и неуверенные, сменяли друг друга. Ноги цеплялись за старое дерево и железные болты.
Преодолевая дистанцию между станциями лучше любого спринтера, Егор неожиданно потерял равновесие и инстинктивно схватился за первое попавшееся под руку. С размаха приложившись лицом о холодный металл, мужчина увидел ярко-желтую окраску контактного рельса. И, судя по тому, что Егор все еще был жив, рельс, к большому облегчению, был обесточен.
Вытерев тыльной стороной ладони кровь под носом и истерически хихикая, мужчина прислонился спиной к стене и вскинул голову вверх. Своды тоннеля, испещренные трубами и проводами,