и саму границу – массивный ангар, который жадно глотал легковые машины, выплевывая их уже на другой стороне. Дорога там была неровная, грубая, словно собирали ее ночью, в маске для сна, чтобы не видеть – сложился пазл или нет.
Песок хрустнул под ногами, эхом разнося треск по пустоши. Удивительное место, где бессердечно выжженная солнцем земля соприкасалась с нежным цветением весны.
Дорога оставляла позади себя лишь недоумение и бесконечные вопросы. Вопросы, на которые невозможно было найти ответы. Лишь шаг за шагом, идя вперед, можно было попытаться потянуться к ним. Остаток пути пришлось преодолевать пешком: медленно переставляя ноги, потягивая за собой бремя неизбежности.
В стороне осталось и небольшое поселение. Всего несколько ветхих домиков, больше похожих на сказочные хижины, нежели на строения современности. К ним вели узкие тропинки сквозь дивные сады. Деревья тянулись гибкими ветвями к окнам, защищая от палящего солнца местных жителей. Ведомые любопытством, они липли к запотевшим стеклам.
Старались высмотреть одинокого путника, медленно перебирающего ногами.
Шаг за шагом, неторопливо, человек направлялся в сторону перрона. Под тяжестью прожитых лет плечи опустились ниже. Голова склонилась вперед, словно человек пытался углядеть что-то на земле. Но солнце мешало, паля неистово, безбожно. Приходилось щуриться, тянуть руки вниз, а затем пытаться выпрямить исстрадавшуюся спину. Непросто было осилить этот бесконечный путь.
Таможня, оставаясь где-то там, терялась в песках. Отдаленные окрики, веселый хохот, недовольные гудки – все сливалось воедино, в общий гомон, который превращался в белый шум. Горячий ветер подхватил песок, бросая его под ноги и отвлекая от звуков.
Разбитые ступени, ведущие на перрон, шуршали под ногами от обилия мелких камней. Табло, которое вяло покачивалось от касаний беспощадного ветра, заметно потрепалось со временнем. На нем еще хранились записи от руки, сделанные когда-то очень давно. В те дни, когда поезд на перрон подъезжал в одно и то же время. Каждый день. Когда вереница вагонов бесшумно скользила по сухой местности, едва касаясь призрачных рельс.
С тех пор минуло несколько столетий. Горячий песок жадно поглотил проложенные пути, оставив лишь незначительные тонкие полосы металла, которые блестели на солнце, напоминая о себе. Словно давно забытый образ чего-то вечного и могущественного, но так легко отброшенного в прошлое.
Потрепанный перрон наводил ужас. Обшарпанные перила, асфальт, который не раз топтали человеческие ноги. Следы от скамеек, которые когда-то сокращали ожидание, не давали физически устать. Которые, возможно, были с навесом, который легонько покачивался на ветру.
Поездов давно никто не ждал. Жизнь вокруг перрона остановилась. Даже с границы сюда никто не доходил. Незачем. Пустые, раскаленные развалины, где ни спрятаться, ни дух перевести. Лишь жалкое напоминание о некогда полезном месте. Правительство даже не смотрело в эту сторону, не было повода. Граница есть, таможня работала,