моим полуголым задом, нашел вчера компанию на ночь, ничтожно малы, но чем черт не шутит. Что, если бордель был не только в моей квартире… может, там все здание такое?
К прокатному сервису мы подъезжаем, аккурат когда молодой парень в рваных джинсах отворяет видавшие виды ворота.
– Вы уверены, что мы приехали по адресу? – с опаской интересуюсь у водителя. Рядом находятся какие-то склады, а слева от гаража – полуразобранный фургон. Остается только догадываться, разобрали его планово для ремонта или с целью скрутить детали на продажу.
– Ну если вам нужен прокат, то точно сюда, – заверяет меня водитель, демонстративно разыскивая сдачу.
– Можете оставить себе, – киваю ему и осторожно выхожу из машины. Во-первых, дороги здесь как таковой нет, а во-вторых, я все еще опасаюсь, что вместо прокатного сервиса он привез меня на тайную базу торговцев внутренними органами.
В унисон со звуком шпилек по щебню я слышу ядовитый голос Вяземского в своей голове, повторяющий как заведенный: «Это карма, стерва». Мысленно посылаю и голос, и его нахального обладателя куда подальше и, нацепив на лицо вежливую улыбку, топаю к ржавым воротам.
– Доброе утро! – бодро здороваюсь с парнем, траслируя ему сигналы, что мои органы мало годятся для продажи. Покашлять тут, что ли? – Мне нужна машина.
– Извините, но сейчас свободных тачек нет, – пожимает он плечами и медленно ведет взглядом от носов моих туфель до головы.
– Я неправильно выразилась, – улыбаюсь еще шире, – машины должны быть забронированы для завода «Септол».
– А-а, – протягивает он. – Так бы сразу и сказали. Вот эта ваша.
Не отводя глаз от моих ног, он машет куда-то за спину, и я в ужасе смотрю на ярко-зеленый матиз с длинными ресничками на фарах. Это что еще за чудо? Я в ней буду как лягушонка в коробчонке. Это при условии, что я вообще в ней выеду из этой промзоны по глубоким ухабам.
– А вторая машина? – с надеждой смотрю на блестящий внедорожник в углу помещения. – Бронь была на две.
– Вторая вот эта. – К моему сожалению, он указывает на подержанную иномарку, сиротливо припаркованную за комплектом сменных шин. – Она на имя Вяземского Д.
– Это я, – радостно сообщаю ему и, увидев недоуменный взгляд, начинаю тараторить: – Понимаете, Демид Олегович к нам из Москвы прилетел ночью. Сейчас отдыхает еще… Да и не посылать же его сюда вот… к вам. Так что я сама машинку заберу и ему доставлю.
На мое счастье, парень все еще не пришел в себя от длины моих ног, поэтому согласно кивает и протягивает мне бланк для заполнения, после чего любезно вручает ключи.
Все еще не веря в свою удачу, я несусь к машине и все-таки спрашиваю, кивая на внедорожник:
– А вот эта для кого? Ее нельзя взять?
На матиз при этом стараюсь не смотреть, боюсь, и без этого сегодня ночью к обладательнице красных труселей присоединятся огромные глаза-фары с длиннющими ресницами.
– Нельзя, – раздается за моей спиной