>
Николай Дьяков, офицер кавалерии
Рыжий Кот
Слуги, гости на вечеринке, музыканты
Действие первое
Лето 1833 г.
Прямухино, усадьба Бакуниных в 150 верстах к северо-западу от Москвы.
Видны часть дома и комнаты, веранда и сад. В саду есть места, где можно сидеть, и гамак. Декорации не меняются на протяжении всего первого действия.
Семейный ужин подходит к концу. За столом – Александр Бакунин (65 лет) и его жена Варвара (42 года); их дочери Любовь (22 года), Варенька (21 год), Татьяна (18 лет) и Александра (17 лет); мисс Чемберлен, молодая английская гувернантка, барон Ренн (36 лет), офицер-кавалерист в военной форме. Слуги (крепостные), среди них старший – Семен, прислуживают за столом и появляются по мере необходимости.
Реплики на английском все, кроме мисс Чемберлен, произносят с русским акцентом.
Действие идет живо. Александр Бакунин – добродушный деспот в своей семье, но атмосфера в доме скорее демократичная.
Александр. К слову, Любовь, скажи барону что-нибудь по-английски.
Любовь. Что ты хочешь, чтобы я сказала, папа?
Александр. Мои дочери учили пять языков – зовите меня либералом, если угодно: в молодости я читал Руссо. Я присутствовал при взятии Бастилии. Сам не участвовал, но помню, что чувства были определенно смешанные, – вот каким я был либералом в девятнадцать лет. Но образование для женщин – непременно! И не просто уроки музыки и русской грамматики pour les filles Bakunin[1], хотя признаюсь: по-русски они пишут лучше меня, – вот только жаль, читать нечего (пробиваясь через протесты дочерей), разве что…
Дочери. Пушкин!
Александр…Пушкин. Но скажу вам, барон, выбрав мою старшую дочь, вы выбрали самую умную.
Варвара. Я предпочитаю Козлова.
Александр. Ум дороже красоты – жаль, сам я поступил иначе.
Дочери. Стыдитесь! – Стыдитесь, папа. – От имени моей красавицы сестры я заявляю протест. – Не слушай, Любовь.
Варвара. Молчите, когда отец говорит.
Мисс Чемберлен. What did your father say?[2]
Любовь. Я принимаю это в качестве комплимента, папа?
Варвара. И я тоже.
Татьяна. Барон так не думает. Не правда ли, барон?
Ренн. Нет! Нет… Любовь столь же привлекательна, сколь ваша супруга умна.
Александр. Именно это я и имел в виду. Каков дипломат! Ну же, Любовь, моя чудная, мы ждем.
Любовь. Я уверена, барону это вовсе не…
Александра. Я могу, папа! (Она вскакивает, выпрямляется.) How do you do, Baron Renne! I say! Charming weather, you do not think![3]
Так же внезапно садится. Татьяна подхватывает.
Татьяна. The quality of mercy is not strained, it dropping like the gentle dew from heaven![4]
Татьяна садится. Александр продолжает невозмутимо.
Александр. Сам я получил образование в Италии. Университет Падуи присудил мне степень доктора философии.
Мисс Чемберлен. Jolly good effort, Tatiana[5].
Ренн. Неужели? Доктора философии?
Варвара. Что она сказала?
Александр. Темой моей диссертации был глист.
Татьяна. Шекспир, maman.
Ренн. Философ Глист?
Александр. Нет, просто глист.
Варвара. Я имею в виду мисс Чемберлен. Qu’est-ce qu’elle a dit?[6]
Ренн. А, вы имеете в виду философию глиста…
Варенька. Elle l’а felicitée, maman, c’est tout[7].
Александр. Вовсе нет. У глистов нет никакой философии, насколько мне известно.
Варвара. Как их можно чему-то научить, если ты не понимаешь, что они говорят?
Александр. Вот именно.
Мисс Чемберлен. I am sorry, what did your mother say?[8]
Александра. No lessons tomorrow, she said, holiday[9].
Мисс Чемберлен. I think not, see me afterwards[10].
Александр. Ну все, довольно английского на сегодня. И вообще, для офицера кавалерии английский – не главное в жене, иначе бы вам больше подошла гувернантка. Нет, у меня есть только одно серьезное возражение против этого брака, мой дорогой барон…
Дочери. О Господи! – Что он хочет сказать? – Не вздумай его слушать, Любовь. – Папа, не надо!
Варвара (стучит по столу). Довольно!
Александр. Спасибо. Так, о чем это я? А, все равно забыл.
Ренн. Ну, мне пора. Пока еще не совсем стемнело, если позволите, – до лагеря ведь не близко.
Варвара. Да уж, вам лучше ехать. Куда это годится – сломать себе шею перед самой свадьбой. Да и после свадьбы тоже.
Доносится