не хотелось, а потому я стал искать способ для преодоления подобной напасти. В конце концов он был придуман мной. Требовалось, во что бы то ни стало не закрывать глаза, когда злодейка – смерть явится по мою душу. Раз глаза открыты, значит, умереть ты никак не можешь. Смерть будет посрамлена. Что ж, попробую эту блестящую идею осуществить со временем на практике – как-никак мне уже за восемьдесят, а на мир я продолжаю смотреть широко открытыми глазами. Ночью, само собою, тоже – страдая бессонницей. Вот только как быть, когда забыться во сне всё-таки удаётся? Надо, наверное, срочно научиться спать с открытыми глазами. Тут остаётся лишь уточнить кое-что. Я не совсем уверен, что моя блестящая идея противостояния курносой злодейке пришла мне в голову именно в самый ранний период моего существования на Земле. Очень может быть, идея эта была мной сформулирована несколько позже, – когда Вторая мировая война была в полном разгаре и смерть ежедневно беспощадно косила многие тысячи людей, на фронте и в тылу, вне зависимости от того, были их глаза открыты или закрыты при её нескончаемых атаках.
Война! Проклятая война!! 22 июня 1941 года я, находясь на балконе моей квартиры, услыхал это слово, прозвучавшее во дворе нашего дома. Именно с этого дня фрагменты моего сознания стали довольно быстро сливаться в его неразрывный поток. Но прежде чем начать писать про «военный период» моего бытия, мне надо рассказать ещё об одном эпизоде из довоенной жизни моей семьи, именно семьи, поскольку по причине, связанной с малолетством, я не мог быть его участником, зато его последствия в течение многих лет давали потом о себе знать. И ещё как! Я имею в виду некий поступок племянника папы, Льва Натановича Вейцмана, о котором уже шла речь выше и ещё не раз будет идти ниже. Как вы, надеюсь, помните, мой отец приютил Лёву у себя. Папа очень любил племянника, считал его чуть ли не гениальным и видел в нём будущего продолжателя своего дела. Не знаю уж, как насчёт гениальности, но упорства кузену Лёве (астрологическому «козерогу») было не занимать. Творческой одарённости, похоже, также. Судите сами. Жизнь свою мой двоюродный брат закончил в 2008 году доктором биологических наук, профессором, обладателем более десятка золотых медалей ВДНХ – за получение новых пород цесарок. Вот только было ему не занимать и… как бы это помягче выразиться… некоторых совсем не позитивных человеческих качеств, например, элементарной порядочности…
В этом месте я не могу не остановиться, ибо “de mortuis out bene, out nihil”, то есть “о мёртвых либо хорошо, либо ничего”. А, кстати, в течении какого времени этот фрагмент древнегреческой сентенции – запрете (в переводе на латынь) должна иметь силу?! До похорон умершего? В течение девяти дней после его смерти? В течение 40-ка дней? Года? Двух? А как быть с такими людьми, как Корнелий Сулла, Ирод Великий, Иван Грозный, Сталин, Гитлер? Тут остаётся лишь добавить: сентенция, цитированная выше, является начальным фрагментом древнегреческой сентенции, сформулированной спартанцем Хилоном в VI веке до нашей эры! Вот её полный текст