открывающуюся картину, кивнул эксперту, который присел, проверяя пульс.
– Ориентировочно мертва со вчерашнего вечера, не позднее, – сообщил тот, после чего защелкал фотоаппаратом.
– Женя, еще раз объясни, как ты здесь очутилась.
Евгения Волина терпеливо повторила свой рассказ. Ей совсем нечего было скрывать. Ну, почти.
– Евгений Михайлович, жертва – Максимова Рената Николаевна, 1974 года рождения. Мы ее паспорт нашли, фотография совпадает, – доложил один из оперативников.
– Хорошо. Работайте, ребята. Во сколько ты вчера с ней разговаривала?
– Около шести. Может быть, минут пятнадцать седьмого. Точнее можно в телефоне посмотреть.
– Посмотри, – попросил Макаров Женю.
Она послушно достала из кармана телефон. На мгновение пальцы замерли, нащупав то, что нужно скрыть.
– Вот, – сказала Женя максимально непринужденным тоном, показывая журнал вызовов, – я ей звонила в восемнадцать ноль семь. Наш разговор длился три минуты сорок секунд. Сначала я представилась и обозначила цель своего визита. Потом она заявила, что нам не о чем говорить, но после этого все же согласилась встретиться и назначила встречу на сегодня, на девять утра. Сказала, что к ней должен прийти массажист, и я услышала звонок в дверь. Как ты думаешь, это был убийца?
– А с чего ты взяла, что ее убили? – удивился Макаров. – Федорыч, смерть насильственная или как?
– Я не гадалка, чтобы с первого взгляда на карты судьбу предсказывать, – мрачно отозвался немолодой эксперт-криминалист. – Телесных повреждений нет, это я уже сейчас могу сказать, а более детально только после вскрытия. Выглядит так, словно ей плохо стало. А вот по какой причине, экспертиза покажет.
– Вот, – Макаров поднял вверх указательный палец. – Знакомься, Женя. Это Вадим Федорович Фадеев, наш лучший эксперт-криминалист.
– Здравствуйте, – поздоровалась еще раз вежливая Евгения Волина.
Фадеев небрежно кивнул в ответ.
– Так что, ты знаешь кого-то, кто мог желать Максимовой смерти? Или, может быть, кому-то это было выгодно?
Женя опустила телефон в карман, снова нащупав пальцами свидетельство своего безрассудства, а уж если быть совсем точной, недавно совершенного преступления. Именно так трактовала противодействие расследованию и сокрытие преступника, а также улик, которые могли бы способствовать следствию, статья триста шестнадцатая Уголовного кодекса Российской Федерации.
– Жень, я только вчера узнала про ее существование, – ответила она, мило улыбнувшись. – Я в курсе, что она подала иск о признании недействительным наследства по закону, вступление в права которого состоялось двадцать два года назад.
– Это как? – не понял Макаров.
– А вот так. Рената Николаевна пять лет прожила с пожилым человеком, которого звали Александр Васильевич Гордеев. Так как она была гражданской женой, то после его скоропостижной смерти от сердечного приступа все имущество перешло единственному кровному родственнику