еще теплый хлеб с хрустящей корочкой. Он взял в одну руку бутерброд, в другую – чашку ароматного кофе с молоком и вопросительно посмотрел на грека. – Что трудного нас ждет?
– Виноделы, – пожав плечами, объяснил Димитрос. – Нам придется выдержать натиск островного гостеприимства. Мы начнем с хозяйства Спанидисов, потом доедем до нашего виноградника. Так сказать, на свежую голову! Посмотрим ближайшие земельные участки. А потом уже – в два винных хозяйства. Больше нам не осилить, поверьте моему опыту.
Алекс очень старался, но попробовать все, что стояло на столе, было не в его силах. Уже заканчивая завтрак, Димитрос придвинул к нему настойчивым жестом блюдечко с тем самым загадочным вареньем и что-то крикнул в сторону кухни.
– Это называется по-гречески «глико ту куталью», что дословно переводится как «сладость в ложке», – пояснил грек, хитро улыбаясь. – Попробуйте, Алекс, мы поспорили с Марией, узнаете ли вы все ингредиенты. На каждом острове его варят по-своему: из лимонов и апельсинов, инжира и клубники, вишни и черешни. Даже из арбуза, бергамота и грейпфрута. Сотни рецептов и тысячи вариаций. Что вы скажете? Только сосредоточьтесь, Алекс, имейте в виду, я поставил на вас!
Мария и Ирини вышли из кухни и подошли к их столику, широко и загадочно улыбаясь. Ирини качнула головой и что-то произнесла по-гречески, ласково похлопав Алекса по плечу.
– Мама говорит, откуда вам знать, что здесь: ведь это – рецепт варенья, которое варит жена своему мужу на греческих островах, чтобы он ее крепче любил, – перевел Димитрос и добавил, рассмеявшись: – Похоже, в недрах нашей кухни против вашего одиночества зреет заговор, Алекс. Я краем уха слышал, как они составляли список самых красивых невест острова! Если что, бегите, я прикрою. Но сначала – попробуйте варенье!
Алекс хмыкнул, пожал плечами. Попробуем, чем они хотят меня удивить! Он зачерпнул небольшую ложечку буровато-красного джема и отправил себе в рот. Смолев закрыл глаза и попытался отрешиться от всего, разогнать все мысли, сосредоточив все свои чувства на капельке сладкой массы, что лежала у него на языке, постепенно тая и растворяясь. Первое восприятие – всегда самое верное, он это знал. Главное, не перебить его и успеть уловить. Сначала была пустота. Ни ассоциаций, ни догадок. И вдруг это ощущение пришло к нему из глубин памяти: он в саду на Волге протягивает руки к этому спелому, налитому плоду и, разломив его пополам, вдыхает его ни с чем не сравнимый аромат, зная, что через мгновение он откусит кисло-сладкую мякоть – и теплый сок побежит по подбородку. Ощущение было таким ясным и острым, что у него свело скулы, и он инстинктивно вытер рукой с подбородка несуществующий сок. Тем же движением, каким он вытирал его в детстве. Он открыл глаза и удивился: у столика стоял весь персонал кухни, Джеймс и Лили, Катерина, Мария и Ирини. Все ждали, затаив дыхание, что он скажет. Алекс покачал головой и отставил баночку.
– На что