та которой она одаривала любимую дочь, и всё же весьма умело замаскировавшую её внутреннюю печаль. Быстро и без труда, словно заготовленную маску, она "одела" выражение веселья и радости случившемуся в доме Шайкай событию. Чарующее сочетание скромности, утонченности и обаяния окружили её почти что осязаемым ореолом.
Она открыла калитку, – сделала это очень неспешно, плавным движением руки освободив себе путь, и как бы между прочим продемонстрировав свой наряд перед теми, кто мог заметить её появление из дома. Сделала уважительный поклон дому, и лишь затем совершила первый шаг внутрь двора. Киракия следовала за мамой по пятам, и старалась повторять всё за ней, насколько у неё это получалось. Ири же, пройдя полпути от калитки до порога дома, остановилась. Её взор был обращен не ко дверям, а к первой ступени порога. Изобразив собой само понятие "смиренность", она принялась ожидать реакции на свое появление.
Ждать не пришлось долго. Дверь дома открылась в тот самый момент, как маленькая Киракия остановилась рядом с мамой. Их встретил юноша лет под двадцать, одетый во всё красное с черным. Для своего возраста паренек успел нахватать заметное количество шрамов и отметин, одна из которых пересекала ему левый глаз – что среди акари считалось очень ценным для мужчины украшением. Это был один из многочисленных племянников главы семейства Шайкай, и то, что именно его поставили встречать гостей дома говорило о том, что в своем роду он был на хорошем счету.
Ири сохраняла молчание и не поднимала взгляда с порога дома, лишь снова сделала кроткий поклон.
– Шайкай приветствуют гостей. -провозгласил юноша торжественно, почти не выдав нотки усталости в голосе. Он держался прямой, горделивой осанки, говорил твердым но вежливым тоном, хотя и было ясно как день, что сдержанность давалась ему нелегко.
Дождавшаяся обращения Ири, наконец, заговорила:
– Роста и процветания вашему дому. -мелодичным голоском ответила она, подняв взор на юношу. – До нас дошли радостные вести. Семья Хойен приносит свои пожелания плодородия и благосклонности предков избранной жене мастера Асаи. Да примет её дух Шен как свою дочь, и да сохранит от бед и несчастий. -закончила она. Юноша выслушал её речь без особого интереса, и уже был готов пригласить её с дочкой в дом, но сделал это не сразу. Он засмотрелся на наряд Ири: скромное, и одновременно элегантное платье шло ей как нельзя лучше, и сложно было решить, что и кого красит больше – наряд хозяйку, или хозяйка наряд. Горный ветер сейчас был слаб, он лишь слегка колыхал красиво уложенные волосы гостьи, чем лишь подчеркивал её красоту. Она была ненамного старше юноши, но намного привлекательнее всех его ровесниц.
Ири уловила интерес юноши в его взгляде, а пауза после её слов уже неприлично затянулась. Она скромно улыбнулась, и опустила глаза на дочку, которую юноша, казалось, вообще не заметил. Потеряв взгляд гостьи, он опомнился, засуетился, что-то быстро пробубнил себе под нос, словно бы что-то себе напоминая, и спешно выговорил:
– Д-да,