гордости своей служат.
Тонем медленно в сером пепле,
наблюдая круженье слёз.
Не поднять наши крылья ветру —
мы лишились последних грёз…
Нескромное
А меня собрали из слёз,
чёрным порохом части скрепляя.
Заложили десяток поз
и теперь говорят, я – другая.
Говорят, на других не похожа.
Утверждают, что стерва слегка.
И характер – безжалостно сложный…
Саркастична, свободна, одна.
и пробуждён.
Понимаешь, всё дело в этом злосчастном, коротком
«если».
«Я – манящий, колючий подарок…»
Я – манящий, колючий подарок,
очень редкий, живой экземпляр.
Каждый принц предо мной глуп и жалок,
чувства каждого – только товар…
«Рассыпался золотом день…»
Рассыпался золотом день.
По крышам зима плавится.
А я ищу сердцем тень
того, кто хотел понравиться…
Безжалостный ветер-сон
забери меня, потеряй…
Снеси мне не нужный дом,
следы – дождём разбросай…
На дне небесном – глубоком —
раскроши мою душу снегом,
А память мою не трогай!
Сама уничтожу светом!
Сама успокою слёзы —
сильная… Обещай
принести мне две белых розы,
когда сделаю шаг за край…
«Ногти – в кожу – до крови…»
Ногти – в кожу – до крови.
Так бывает, когда грустишь.
Только ты не чувствуешь боли,
кошкой резаной не кричишь,
и не плачешь… Немая ссора.
За кулисами тишины
прячем, каждый по-своему, вора
нашей мёртво-живой любви.
Убедилась: нет смысла верить.
Угасает моя весна.
Что стоять у открытой двери?
Наша память – твоя стена…
«Я за тобою тенью ходила…»
Я за тобою тенью ходила.
Ждала, молила о встрече глаз…
Знаешь, я тебя полюбила,
как ты хотел, вспоминая нас…
Который день – бестелесный призрак.
Я не сломаюсь – сильней тебя.
И каждый час с ядовитым визгом
по сердцу бритвой память моя.
Нас время лечит, но убивает.
Жестока правда, душа нема.
А тень устала и не летает.
Она не плачет. Она мертва.
Купля-продажа
Она думала, что живёт:
каждый день покупала солнце,
вместо птиц отправлялась в полёт
и заглядывала в оконца.
За аренду своей души
покупала ночное небо.
А потом в зелёной глуши
укрывалась цветочным пледом.
Отдавала слёзы дождю,
а глубокую