моего мужа сидела перед компьютером весь день, охала, возмущалась и материлась, крича в монитор».
«портреты округлых женских ягодиц – первое, что он увидел, открыв глаза».
И так далее и тому подобное.
Креативщик слушал этот водопад изобретений молча и довольно щурился на собрание, как щурится на огонь в печи кот, пришедший в избу с мороза.
После занятий я, как человек далекий от современной литтусовки, обратился к одной из девушек нашей группы с вопросом: что это за гигант мысли, который проводил у нас урок?
Эта была девушка, которая предложила вариант с матерящейся спиной мужа, в качестве первой строки.
– «Как вы не знаете Козлова», – чуть ли не вскрикнула она мне в ответ.
Я молчал, не зная, что на это отвечать.
«Как же вы сюда попали, если Козлова не знаете?!
– «Если честно совершенно случайно – флаер у входа в метро взял», – сказал я правду, и смутился, как невыучивший урок первоклассник у доски.
– «Вы то есть, получается, о современной литературе вообще ни сном, ни духом» – не прекращала причитать и ужасаться девушка.
Я извинился и сказал, что более предпочитаю классику.
На что она, растопырив на меня глаза, как коза в известном произведении Чуковского, спросила без всякой надежды:
«Так вы значит и его романы не читали»?
– «Нет», – ответил я.
– «Да как же это? То есть, вы ни «Сентябрь в январе» не читали, ни «Ампутатор», ни «Астральное тело», ни «Шершавая любовь».
– «Низок», – вымолвил я подобно Лебедеву из романа Достоевского, и потупил взор.
Я ожидал, что сейчас же услышу от своей собеседницы слова генеральши Епанчиной:
что мне толку, что ты, батюшка, низок!
Ты думал, сказал, что низок, так и вывернулся.
Но девушка ничего такого не сказала.
– Его романы собрали урожай из всех самых престижных литературных наград в России.
Так «Астральное тело» получило «Большую книгу», а «Шершавая любовь» – «Ясную поляну», – торжественно и даже с придыханием разъяснила моя собеседница.
Мы разговорились.
Звали ее Настя и училась она на журфаке.
Она была голубоглазой шатенкой, среднего роста, миниатюрная, стройная с длинными до поясницы волосами.
Пока мы шли до метро она кратко рассказала мне о Козлове и других самых известных современных писателях, и их знаковых произведениях.
– «Шершавую любовь я проглотила за одну ночь», это нечто, я вам советую, это лучше, чем даже Джэйн Остин и «Унесенные ветром, – говорила она взахлеб, будто выстреливая слова из пулемета.
Если же вы предпочитаете фантастику, то могу порекомендовать его «Франкенштейн Левиафана», просто термоядерная вещь, я в туалет боялась зайти потом недели две».
Я хотел было спросить почему именно в туалет, а не, скажем, в спальню, кухню, или кладовую, но счел за благо не волновать неуместными вопросами свою новую знакомую.
– «А какие у него рассказы, – просто