мира… Трибун низко опустил голову, ногти больно впились в кожу ладоней.
Очень тихим голосом Марк проговорил:
– Гай Филипп – хороший солдат. Ты уже сказал ему, что отныне он – командир римского легиона?
– Скажу. Мы еще не закончили разговор, – ответил Император. – За измену существует лишь одно наказание. Ты об этом знаешь. В добавление к таким мелочам, как потеря званий и титулов, ты должен положить голову под топор палача.
По сравнению с вечной разлукой с римлянами топор палача не так уж страшил Марка. По крайней мере, смерть наступит быстро и без мучений.
Марк неожиданно выпалил:
– Если ты с самого начала собирался приговорить меня к казни, то зачем вся эта словесная шелуха?
Гаврас не стал отвечать прямо.
– На сегодня достаточно. Коркон, ты можешь быть свободен, – распорядился Император.
Толстяк евнух низко поклонился и вышел. Тогда Император с кислой улыбкой повернулся римлянину:
– Возможно, тебе польстит то забавное обстоятельство, что в этом городе нашлись люди, которые не желают, чтобы приговор был приведен в исполнение. Более того, они требуют, чтобы ты остался в живых.
– Нашлись такие люди? – откликнулся Скавр.
– Целая стая. И довольно крикливая, кстати. Во-первых, Алипия. Будь ты таким невинным, как она утверждает, ты все еще оставался бы грудным младенцем и уж всяк не лазил бы по чужим постелям. Алипия почти убедила меня в этом. Но не до конца, Скавр, не до конца. Наличествует также Тарон Леймокер, друнгарий флота. Отличный, честный человек. Честнее я в жизни не видел! – Гаврас скосил бровь при мысли о знаменитой несгибаемой честности адмирала. – С другой стороны, Леймокер обязан тебе жизнью. Если бы не твое упрямство, он до сих пор гнил бы в тюрьме. Так чего стоит его заступничество?
– Ты единственный, кто может судить об этом, – ответил Марк. У него потеплело на душе при мысли о том, что Леймокер не оставил его в беде.
– Ну вот. И еще несколько персон, чьи мольбы я могу понять. – Туризин еще раз смерил трибуна взглядом. – Но во имя Фоса – объясни: каким это образом в толпе просящих за тебя оказался Итзалин?
– Итзалин? – переспросил трибун, пораженный. Затем он выдавил нервный смешок: одной встречи с Гаем Филиппом, вероятно, оказалось достаточно, чтобы несчастный чинуша возмечтал о том, чтобы Скавр жил вечно.
Туризин скривил рот:
– Не думай, будто я переменил свое мнение, чужеземец. Твоя вина не подлежит сомнению. Должен признать, однако, что все же на волосок усомнился в неблаговидных мотивах твоего поведения. Поэтому я дам тебе такой же волосок возможности искупить вину.
Марк рванулся вперед, но стражи удержали его за руки.
– Так что ты со мной сделаешь, Туризин?
– Положи конец мятежу Земарка в Аморионе! Его проклятия приносят мне одни неприятности! Этот фанатик заводит по всей Империи узколобых жрецов и их тупорылых последователей. Погаси мятеж – и я скажу, что ты заслужил мое прощение. И… благодарность. Я пожалую тебе титул, земли. В этом я могу