меня это признавать – были совершенно великолепны. Ришанские крылья я видела намного реже, чем хиажские, а крылья такого уникального цвета не встречала ни разу: глубокий черный, с лоснящимися проблесками красного, пурпурного и синего.
На кофейном столике сидела Мише, а перед ней на корточках – Райн. Он держал одной рукой ее ногу, наклонившись над ней в глубокой задумчивости, а в другой зажал рулон бинта.
– Мише, я же сказал, не вертись, – досадовал он.
– Слишком долго.
– Две минуты не можешь посидеть спокойно.
Слова были резкими. Но тон, которым Райн их произносил, гораздо мягче – даже нежнее.
Мише испустила страдальческий вздох и поерзала на столике, как нетерпеливый ребенок.
Я поморгала еще, и остальная часть комнаты приобрела четкие очертания. Мы были в гостиной каких-то апартаментов – очень и очень милой, хотя и обставленной по моде примерно двухвековой давности. По стенам были развешаны фонари, горевшие смесью огня и сине-белого света, который мерцал на парчовых обоях причудливым сочетанием тепла и прохлады. Восточную часть комнаты отделяла сплошная стена тяжелых бархатных гардин, – кажется, за ними скрывались большие окна от пола до потолка. Массивная мебель была подобрана гармонично: темное красное дерево или отделанный под мрамор черный сланец и обивка из шелковой парчи. По стилю все это казалось экспонатами из прошлой эпохи, но выглядело новеньким, изготовленным словно вчера.
– Я тебе сказала, все в порядке! Мне это нисколько не помешает… ой! Ой!
Мише спрыгнула со столика с таким волнением, что я уже предвкушала, как она заедет ногой Райну по лицу.
– Мы о чем с тобой только что договорились? – проворчал он, отклоняясь в сторону, но Мише пропустила его слова мимо ушей и понеслась ко мне.
У меня до сих пор кружилась голова, но я постаралась увернуться.
Мише застыла, подняв руки:
– Ой! Прости, пожалуйста! Я знаю – он меня предупредил. Надо медленно. – Неловко хихикнув, она пожала плечами.
«Он меня предупредил».
Мне это не понравилось. Как это, интересно, выглядело? «Она слабый маленький человечек, всего боится, так что обращайся с ней как с раненым животным».
Райн отвернулся, вполголоса выругавшись.
– Как ты себя чувствуешь? – спросила Мише.
Она села на пол, подогнула под себя ноги и положила ладони на колени – словно ей требовалось физически сдерживать себя, чтобы не подбежать ко мне. У нее были слишком большие глаза, почти комически непропорциональные по сравнению с маленьким носиком и постоянно улыбающимся ртом. И все же она почему-то выглядела ослепительно красиво. Впрочем, как все вампиры.
– Уже лучше, – после долгой паузы ответила я.
Мише просияла:
– Ну и хорошо! Я Мише. Очень рада, что мы наконец познакомились.
– Мы знакомились. На пиру.
– Я хочу сказать, по-настоящему познакомились. Райн рассказал мне об испытании, о том, как ты придумала найти вожака стаи. Это спасло мне жизнь, спасибо тебе.
Она