в замке Винсента.
Я всегда считала, что уродство Сивринажа начиналось и заканчивалось в человеческих кварталах. Никогда не возникало мысли, что и внутренний город, возможно, приходил в упадок по-своему.
Мой взгляд упал на убогое пятно, резко темневшее на горизонте. Из моей комнаты во дворце Винсента я видела вдалеке дюны, изящные и молчаливые. Но здесь вместо них перед глазами открывались человеческие трущобы, частично скрытые за грандиозным силуэтом замка ночерожденных.
Не знаю, почему от этих двух видов, составлявших такой разительный контраст, мне стало настолько не по себе.
Я задернула гардины.
– Это ты с пира принесла?
– Ага.
Мише закинула в рот вишенку, прожевала – вместе с косточкой – и с большим удовольствием проглотила. Они с Райном ели по чуть-чуть, а в основном пили кровь из двух больших бокалов. Мише принесла мне блюдо с горой еды, искусно разложенной по цвету: ягоды, мясо, сыр – намного больше, чем я могла одолеть.
Я смотрела, как они потягивают кровь. Мише явно хотела, чтобы я сидела напротив нее, но я вместо этого передвинулась в конец стола. Мне было спокойнее, когда нас разделяло расстояние. Это давало время среагировать, если кто-то из них дернется.
– Чья? – кивнула я на бокалы.
Райн сделал глоток и промокнул губы.
– Оленья. Кажется.
Не знаю, испытала ли я облегчение, что не человеческая. Не хотелось думать, откуда она могла появиться, но раз они брали ее из кувшинов, меньше соблазна взять у меня. Не надо забывать, что для них не было ничего лучше человеческой крови.
Она была не единственной пригодной для употребления. Оленья, лошадиная, коровья, свиная были самыми распространенными. Куриная и воронья – самыми дешевыми, хотя малопитательными, да и по вкусу, видимо, гадость. При дворе Винсента часто готовили и превращали специями в деликатес лошадиную кровь. Но даже самые тонкие заменители не могли сравниться с человеческой кровью. Высший класс часто ею питался, собирая или поглощая прямо у продавцов крови, какой была Илана.
– Уже все кончилось, – сказала я, – когда я сегодня спускалась.
– Мы знаем, – ответил Райн.
Мы долго и неловко молчали, потому что все трое прекрасно понимали, что это могло означать. По крайне мере пока участники состязания могли покидать Лунный дворец в поисках новых запасов. Но у меня было чувство, что рано или поздно поводок затянут.
– Но у нас еще много! – радостно сказала Мише, прервав напряженное молчание, и подняла почти полный кувшин, взболтнув густую красную жидкость. – Взяли, сколько могли унести, пока остальные до нее не добрались.
– И еды тоже, – прибавил Райн. – Для тебя.
Стоило по крайней мере быть за это благодарной, в обоих смыслах. Хотя от их доброты мне становилось не по себе.
Одна из свечей на подсвечниках в центре стола осталась незажженной. Мише нахмурилась и щелкнула пальцами. На кончиках пальцев у нее вспыхнул огонек пламени, и она с удовлетворенной