немец, широко улыбаясь, смотрел ему прямо в глаза,
– Успеете. Я ведь никуда не сбегу. – Поставив бокал на стол, продолжал всё тем же ровным голосом: – Не торопитесь осложнять и без того сложную ситуацию.
Взгляд его маленьких глаз гипнотизировал Газизова. Он застегнул кобуру, снова взял бокал.
– Прежде всего, позвольте представиться. Вильгельм Крэбс. Бывший офицер вермахта, ныне – патриот свободной Германии.
Наглость немца обескуражила Сеpro, он никак не мог собраться с мыслями.
– К тому же, Ваш соратник и друг.
– Вот как! – Газизова позабавил такой оборот. – Интересно, когда же мы успели стать друзьями?
– Давно, с сорок первого. Почему Вас тогда не расстреляли? Как Вы объясните это сотням военнопленным, своим товарищам по оружию?
Крэбс допил пиво, показал бармену два пальца. Тот принес им ещё два полных бокала, забрал пустые.
– Но это ещё цветочки. Вы думаете, наша встреча здесь случайна? Ошибаетесь. Мы приглядываемся к Вам с Пенемюнде.
– И как, приглянулся?
– Да. Вы нам подходите. Нам как раз нужен именно такой человек, проверенный на деле.
– Проверенный на деле! Вы хотите сказать, что я был провокатором?!
– А Вы станете это отрицать?
Лицо Газизова побелело от бешенства, рука судорожно сжала бокал.
– Не надо так явно выказывать свои чувства. Люди подумают, что Вы пьяны. Вы имели неосторожную встречу в Пенемюнде. Надеюсь, Вам имя Нора о чём-то напоминает?
– Нора! Она жива?
– Вы напрасно так переживаете за нее. Она жива и, не в укор ей будет сказано, не беспокоится о Вашей участи. Почему же Вы не спрашиваете, откуда всё это нам известно?
Только сейчас до Серго начал доходить ужасный смысл сказанного: Нора – провокатор и фашистский агент. – Нет! Это невозможно!
– Не будьте ребенком, лейтенант. Она добросовестно выполняла задания гестапо и именно по её доносам – кстати, и не без Вашей помощи – были арестованы Ян и другие члены подпольного комитета,
– Я не верю Вам! Вы её пытали, и вырвали у неё эти сведения!
– Вы, разумеется, имеете полное право сомневаться в достоверности моих слов. Что ж. В таком случае, я могу представить, не здесь, конечно, магнитофонную запись. Надеюсь, Bы ещё в состоянии узнать её голос?
– Не надо! – Серго почти терял рассудок. – Он изменник! Предал товарищей и, пособник фашистов! Что же теперь делать?!
Заметив движение его руки к пистолету, Крэбс угрожающе произнес:
– Подумайте о последствиях. Меня можно застрелить, но другие передадут архивные документы гестапо советским органам. Смертью, быть может, Вас и не устрашить, но как Вы посмотрите на суде в глаза своим товарищам?
Газизов бессильно опустил руки, уставясь невидящими глазами в бокал. Что-то надломилось у него внутри. Крэбс фамильярно потрепал его по плечу. Сеpro брезгливо отдернулся.
– Вce