мира. Пусть оно сможет заклинать стихии и создавать подвластные материи. И имя ему будет…
– Тщщщ, – Эньчцках прижалась губами к губам Кэньчцкху, – прошу, в этот раз без имён. Пусть же создание само выберет себе имя и племя.
– Пусть.
И в мир вышагнула фигура, что всё время менялась. И чтобы как-то укротить свою изменчивость, она создала безликую маску, кивнула на прощанье и исчезла.
– А я, пожалуй, – молвил Феникс, – останусь здесь, рядом с вами обоими, прародители. Я и так часть света, поэтому потеряюсь в нём. А в темноте меня хорошо видно, но я тогда ослеплю там всех. Моё место на границе.
– Даже не мечтай! – Тень вернулась и попыталась приблизиться к заносчивому Фениксу, но от света его стала таять. – Знай, – прошипела Тень, – я пойду по твоим стопам, Феникс! И настанет момент, когда я выживу тебя из своего мира.
– Ха, попробуй! – Феникс раскинул огненные крылья и взлетел.
– Они слишком вольные, – покачала головой Эньчцках. – Но пока что я устала. Оставляю этому миру свой свет, а сама вздремну до поры, до времени, – и она воспарила в черноту космоса, укрылась небытиём, пряча от всех свой свет, обретая понемногу массу и форму.
– Я буду следить за верным следованием дня и ночи, – пообещал Кэньчцкху, распадаясь на тёмные звёзды, отражающие свет Солнца.
Глава 9. Жители деревни Феникса
Отец не выходил из домика деда ещё долго. А когда наконец появился, выглядел очень сонным и рассеянным. Время приближалось к полудню. Рихард, задремавший было под скалами инициации, вскочил, едва услышал шаги. Мальчику не терпелось, как и обещано, вернуться в город, чтобы успеть к дневному представлению заезжего театра. Но, увидев состояние Нолана, он выдохнул и сказал себе: «Они ещё тут задержатся. Я успею посмотреть».
Он проводил отца, убедился, что тот лёг, и отправился на главную улицу, где находилась просторная столовая – единственное здание, выстроенное из дерева. В ней взрослые каждый день готовили по очереди на всю деревню, ели там же или разбирали порции по домам. Только у деда и у нескольких одиноких стариков, лишившихся сил Феникса, были свои маленькие печки, которые топили палой корой.
В столовой постоянно кто-то находился, чтобы следить за порядком и кормить голодных. В этот раз дежурить выпало Райке – высокой и сухой женщине, ещё совсем молодой, но с ярко-белой сединой на висках. Остальные волосы были тёмно-рыжими, заплетёнными в высокий гребень. Одетая, как и почти все в деревне, в жилетку, штаны со множеством карманов и высокие сапоги, женщина плавно переходила от стола к столу, собирала грязную посуду, задвигала стулья, протирала столешницы тряпкой.
– Голодный? – Райка стряхнула пепел с тонкой сигареты в блюдце и снова затянулась. При этом по контуру вырезанных на левой руке женщины перьев пошли искры, и глаза на мгновенье вспыхнули золотом.
– Не знаю. Наверное.
Рихард пожал плечами и опустился за чистый стол, но тут же вскочил и бросился помогать с уборкой. Он не чувствовал