он сам, а людишки изначально были глупенькими и нуждающимися в его неустанной опеке созданиями. И в связи с этим все оцифрованные книги находятся в опасности, потому что в них искусственный интеллект легко сможет внести удобные и необходимые ему правки.
– Понимаю, – задумчиво произнесла мама. – Система антиплагиат уже сейчас активно работает и способна обнаружить те или иные куски текстов.
– А раз может найти, то сможет и изменить, – кивнул Саша. – А кроме того, Загорский считает, что человечество в развитии науки в определенный момент свернуло не туда. Ну как бывает: человек, стоя на перекрестке, выбирает неправильное направление для дальнейшего движения, и оно приводит его к беде.
– К созданию искусственного интеллекта. Ясно.
– И вот, когда человечество осознает, что оно свернуло не туда, тогда на помощь человечеству и придут книги, изданные еще до эры цифровизации и потому неподвластные искусственному интеллекту, который к тому времени будет контролировать уже все сферы жизни человечества и не допускать появления данных, способных его уничтожить.
– Это для меня как-то все очень мудрено, – покачала головой мама. – Ты откуда столько про этого Загорского знаешь?
– В интернете послушал его интервью. Считает, что со времен Николы Тесла наука движется не в том направлении.
– Ты мне вот что скажи, библиотекарь этот может быть опасен для Ирки?
Саша считал, что скорей уж Ирина Аркадьевна может быть опасна для щеголеватого красавчика Владислава.
– Может, все-таки подождем? – предложила мама. – Если он примется ее убивать, то мы сможем прийти на помощь.
Они подождали минут десять, потом еще двадцать, а когда время ожидания приблизилось к часу, а из квартиры Ирины Аркадьевны так и не раздалось душераздирающих воплей о помощи, они ушли.
С лестницы мама еще разок позвонила сестре. Та ответила. Была не в духе, потому что ее отвлекли.
– Мы с Владиславом как раз перешли к оценке книг, – прошипела она в трубку. – Ты нам мешаешь!
– Спроси, сколько я буду тебе должна за Пушкина.
– Спрошу!
Но мама и сама была не лыком шита. Попросила, чтобы Саша сверился с сайтами аукционных домов. Оказалось, что подобное собрание сочинений, в зависимости о его состояния, можно приобрести за сумму от двух до пяти тысяч.
– Если поискать, то и за тысячу тебе его отдадут. Стоит ли связываться с теткой Ирой? Она такая вредная! Купишь у других людей.
– Мне не нужен чей-то там Пушкин, – упрямо произнесла мама. – Мне нужен тот Пушкин, который стоял на полках у деда. Сколько бы он ни стоил!
На этом и порешили. Больше своей сестре мама в этот вечер не звонила. Нашлись у нее в пятницу другие дела поинтересней. Но на следующее утро первый звонок, который она сделала, предназначался Ирине. Увы, та на него не ответила.
– Вот зараза какая! Цену набивает! Она ведь такая. Ей всегда трудно определиться окончательно с ценой. Я ее знаю! Хочет с меня побольше содрать, но не знает, как это ловчей сделать. Сейчас придумает и возьмет трубку.
Мама продолжала