вот, видишь, кое-чему ты уже научился, а в бою-то был всего один раз.
– Мне этого сегодняшнего раза на всю жизнь хватит. Сколько буду жить, столько и помнить буду.
– Подожди, даст бог, еще насмотришься. Не забывай, что мы не на праздник приехали. Живы будем – думаю, нам еще и не такое придется увидеть.
– Ну спасибо на добром слове! Вот в чем ты велик, Никифор, так в том, что друга нужным словом в трудную минуту поддержать умеешь. А самое главное, я по адресу обратился.
– Пожалуйста. Если что, обращайся, всегда буду рад помочь.
– Я вообще-то беспокоился по поводу этих ребят, – кивнул Анатолий в сторону таких же, как он, новобранцев.
– Эти тоже военному искусству обучатся – кому повезет в живых остаться.
– Вот и дело в том – кому повезет?!
– Смотри, что мне вчера один старый связист подарил, – вдруг радостно воскликнул Никифор и вытащил из висевшего на поясе чехла коротко обрезанный и заостренный штык от трехлинейки.
– Ух ты! Хорошая штука для связиста! – удивленно воскликнул Анатолий. – Целый штык таскать неудобно, а с этим совсем другое дело! Тем более и чехол есть.
– Оказывается, раньше солдатам такие кожаные чехлы выдавали, чтобы на винтовке штык не таскать. Только потом этот приказ отменили. Знаешь, этот служивый рассказал мне, что его товарищ с полковым кузнецом за сахар договорился, чтобы тот им штыки обрезал и заточил. А чехлы он тоже где-то раздобыл, и они их под размер короткого штыка сами потом перешили.
– А товарищ твоего служивого куда делся, его что, убило?
– Нет, тяжело ранило. В госпиталь его друга отправили, на фронт он уже не вернется. Жаль, говорит, шустрый приятель был, с таким, как он, в жизни не пропадешь. Вот его штык он мне и подарил. Представляешь, я его совсем не знаю, а он мне с первой встречи подарок такой преподнес. Во дела!
– Да, история, – Анатолий похлопал Никифора по плечу.
Зябликов теперь шагал рядом, и Дружинин был рад тому, что они снова вместе.
Выяснилось, что вновь назначенный вместо убитого младшего лейтенанта командир стрелкового взвода оказался земляком и хорошим знакомым Никифора. Прибывший на фронт в июне сорок третьего года молодой офицер уже успел повоевать, был даже ранен, но после госпиталя опять вернулся на фронт. Пока взвод шел на свой рубеж обороны, земляки накоротке перекинулись обоюдными новостями.
Линия обороны полка была еще не настолько прочной, чтобы бойцы могли беззаботно приступить к своим обязанностям; друзьям пришлось еще долго трудиться саперными лопатками, прежде чем обустроиться на новом месте. Осваивая окопный быт, они до полуночи подготавливали себе ровики, соединяя их в общую извилистую траншею. Основная задача оставалась прежней: поддерживать связь командира роты с комбатом.
Утро следующего дня после завтрака продолжилось коротким артобстрелом немецких позиций. Как только отгремели