половину коридора квартиры под удивлённые причитания матери.
– Это ты зачем столько-то припёр? И откуда?
– На работе взял. Субботник хотим устроить. Объявление видела на подъезде? Неделю уже висит. Мы с Костяном всё приготовили. Лопат с граблями, думаю, хватит, – он оценивающе взглянул на хозяйственный инвентарь.
– Хватит, хватит. Если вообще кто-то придёт…
– Конечно придут! Кому охота в грязи жить? А вы может с Костиной матерью пирожков напечёте? Чаю попьём во дворе все вместе после работы?
– Да пирожки-то не проблема, муки же дома целый мешок. Проблема только для кого их печь.
С утра парни были во дворе. Матери тоже спустились помочь. Ждать никого не стали, принялись за работу. Прошло минут пятнадцать. Хлопнула дверь подъезда. Молодые люди разогнулись, посмотрели с ожиданием на спешащего по делам соседа, не взглянувшего в их сторону, и вновь принялись за уборку. Через десять минут хлопнула дверь другого подъезда. Ещё один сосед промчался по делам, старательно отводя взгляд от копошащихся парней. Потом ещё один, и ещё. Матери ушли жарить пирожки – обещали ведь. Друзья, не обращая внимания на проходящих мимо соседей, впрочем, как и они на них, собирали мусор. Потом отремонтировали скамейки и карусель, покрасили ограждение. Наконец, с удовлетворением оглядев преобразившийся двор, присели отдохнуть. Тут и матери вышли из подъезда, с горячими пирожками на большом блюде и подносом, на котором красовался электрический самовар и гранёные стаканы. Устроившись прямо на отремонтированной карусели, молодые люди с удовольствием поглощали один пирожок за другим, нахваливая поварих и прихлёбывая горячий чай. А улыбающиеся матери только кивали головами и приговаривали: «Кушайте, кушайте, ребятки», подставляя стакан под капающий краник самовара.
Чаепитие закончилось. Парни ещё раз молча оглядели двор, погрузили инвентарь в Костину машину, забрали посуду и разошлись. Подойдя к подъезду, Денис взглянул на объявление, приглашающее соседей на субботник, с раздражением сорвал его, и открыл дверь.
Спал он плохо. Натруженные мышцы гудели, в голову лезло всё что угодно, но только не сон. Денис несколько раз выходил на кухню попить воды и подышать воздухом в открытую форточку. Только ближе к утру он наконец провалился в тяжёлую дрёму.
Денис неспеша шёл по дороге вдоль поля, сплошь заросшего невысокой, пожелтевшей травой. Впрочем, дорогой это назвать можно было с большой натяжкой. Скорее – две неглубоких колеи. В руках он нёс корзинку, в которой перекатывались несколько подберёзовиков. Утренняя роса накрыла поле, дорогу, и кусты вдоль неё. Солнце только начало вставать и звенящую тишину нарушили разноголосые птичьи пересвисты, приветствующие появление первых лучей.
Вдруг, где-то справа, в глубине реденького леса, взревел двигатель какого-то мощного механизма. Потом ещё одного, и ещё. Потянулся едкий запах выхлопных газов. Денис остановился, удивлённо глядя в сторону рёва, который начал к нему быстро приближаться. С каждой секундой он становился всё громче