Но бесполезно, звука не было. Руки хватали воздух в надежде зацепиться за что-нибудь. Когда зрение вернулось к ней, она увидела, что поднялась очень высоко над землёй. Внизу остался чёрной точкой многотонный ворон. Эта точка металась из стороны в сторону, но не была уже страшна. Чёрные краски сменились зелёными лугами, голубыми реками. Они были такими извилистыми, что поверхность земли казалась кружевом.
Страх уступил эйфории. Появилась необъяснимая радость от высоты, от чистоты тёплого прозрачного воздуха. Картинки сменялись внизу как в калейдоскопе и только поэтому можно было понять об огромной скорости полёта. Она не видела кто с ней, но ощущала чужое дыхание рядом. Что точно Марина знала – это мужчина. И тут она услышала его.
Голоса не было, не было даже никакого намёка на звук, но она отчётливо понимала каждое его слово. Импульсы, шедшие от него в её мозг, телеграфировали «Всё только начинается. Ты избранная и поэтому миссия, возложенная на тебя, должна быть выполнена во что бы то ни стало. Некто будет тебе помогать лишь иногда, в основном полагайся на свои силы».
И ещё, было доведено до её сознания, самое важное: ей надо обязательно найти кинжал. Сам кинжал как предмет может иметь любое выражение как в материальном виде, так и в духовном.
–Он твоя защита и даже жизнь. Он должен быть с тобой, пока ты не победишь! Ты меня поняла?!– вопрошающе-торжественно закончил телетайп.
– Но ведь он уже у меня, зачем его искать? – Марина запротестовала и попыталась обернуться, чтобы увидеть держащего её. Но её крепко обхватили и посмотреть на чревовещателя не удалось.
– Ну, вот он же..,– она поднесла руку к глазам, разжала кулак. Он был пуст.
И это всё.
Дальше или ничего не было или было, но совсем неважное, что не запомнилось. А что запомнилось, то врезалось с такой силой в память Марине, что, проснувшись утром, она даже ощущала холод стального оружия. Всё это было как наяву.
Никогда раньше сны её не были так насыщенны красками и события не сменяли друг друга так взаимосвязано. Пробудившись от сумасшедшего сна, она села на кровать и, в который уже раз, задумалась над своей теперешней жизнью. После больницы, казалось, что как -будто воздух вокруг неё и весь окружающий мир стали другими, незнакомыми. Ощущение странного беспокойства стало сопровождать её везде и постоянно.
Марина по настроению к жизни была фаталистом. Но это не означало, что она не предпринимала никаких, кардинально меняющих её жизнь, действий. И даже этим, на её взгляд, революционным поступкам она давала всё те же объяснения «значит так угодно судьбе».
Вот и сейчас она подумала, что это наверняка знак, который сможет понять со временем, когда оно, это время, придёт. Может и придёт, но поймет ли она его?
Воспрянув утром с новыми силами после второй -третьей чашки крепко заваренного кофе, Марине захотелось скорее поделиться впечатлениями по своему ночному путешествию. Созвонившись со своей подругой, которой она могла довериться во всём без опаски разглашения и