Прошлась полосатой тенью по всем комнатам, на всякий случай показала веера когтей страшной круглой штуке, которая ползала по полу, собирая бешено крутящимися щетками пыль. Странно, она не заметила комок темной энергии, спрятавшийся в углу. Ничего, для этого есть я. Подпрыгнула, извернулась в воздухе и ударила его лапами. Получай! Комок побледнел и исчез.
– Ой, Фенька, ты такая смешная, когда играешь! – раздался голос моего человека. – Пойдем кушать.
Покушать – это всегда хорошо. И мы пошли.
Посвящается всем, кто не прошел мимо своего счастья.
Бимка
Иван гулял в лесопарке. Это была его утренняя привычка – гулять в лесопарке в любую погоду. Дождь ли, снег, ветер или просто хмурое ноябрьское утро. В лесу хорошо думалось, а накопившееся мелкое раздражение на будни жизни отваливалось, словно темная корка. Становилось хорошо, свободно. Сегодня был выходной, и Иван упруго шагал по тропинке, протоптанной после ночного снегопада еще более ранними пташками, чем он. Из-за быстро уходящих снежных туч выглядывало солнце, яркое солнце конца февраля, обещая погожий денек.
«Отличный будет день!» – радовался Иван.
И накаркал. Хотя это с какой стороны посмотреть: некоторые события только сначала кажутся обузой, зато потом вдруг осознаешь, что мир был добр к тебе, организовав подобный событийный узел. Например, заставил человека долго искать неизвестно куда девшийся носок, послав навстречу соседку, с которой надо непременно обсудить последние дворовые новости или, наоборот, поторопиться, чтобы не дай бог, с ней не столкнуться. Так что, Иван шел по тропинке, радуясь погожему, даже немного весеннему по количеству солнечного света, деньку, когда услышал вой.
«Волк?» – была первая мысль. Ее настигла вторая: «Откуда в нашем исхоженном вдоль и поперек лесопарке могут быть волки?»
Мысль бодрила, потому что в заснеженном лесу человеку с волком лучше не встречаться. Да и не в заснеженном тоже.
И что-то было в этом вое странное. Иван вслушался. Но вой больше не повторялся. Царила тишина, какая бывает только в зимнем лесу. Он уже совсем собрался идти дальше, когда вой послышался снова. На этот раз он переходил в обиженное взвизгивание.
– Щенок! Как я сразу не догадался!
Иван хороший человек, но первым его позывом было сбежать. Собачий найденыш – это всегда геморрой. Его нужно ведь не только кормить и лечить надо, но и пристраивать. А вдруг лечить – дорого? А вдруг – пристроить не удастся? Иван вздохнул и поднял щенка из сугроба. Щенок был такой же белый, только если с желтоватым отливом, да еще на ушах рассыпались коричнево-черные крапушки. Большие голубые глаза застенчиво взглядывали из-под коротких белесых ресниц.
– Тяжелый! Ну и как ты сюда попал?
Он мог и не спрашивать. Ямки полузанесенных снегопадом следов ясно говорили – как.
– Метис хаски, месяца два с половиной, – определил ветеринар. – С кем, не скажу. Наверное, поэтому и выбросили. Как полезло… Вон, уши какие вразлет. Но красавчик вырастет.
– В