недалеко от пожарной лестницы и осматриваясь в надежде найти следы, что приведут к вору, среди пожухлой листвы я заметила небольшую фотографию. Изрядно потертая и с изломанным краем. На ней был запечатлен Фридрих. Одетый в советскую форму, он стоял в окружении еще нескольких мужчин на фоне советского самолета и широко улыбался.
Находка не вызвала опасений. До войны между СССР и Германией был заключен договор. По нему советское правительство в обход Версальского договора тайно помогало немцам.
Призывников и офицеров, бегло говорящих на русском, отправляли служить в специально сформированные отдельные подразделения на территории советского союза.
Там они носили советскую форму, пользовались советским оружием. Советские командиры обучали новобранцев новым тактикам ведения военных действий, управлению техникой. Делились с инженерами и танкистами чертежами, схемами ремонта и постройки оборонительных сооружений и танков.
Учитывая звание майора, в начале своей военной карьеры Фридрих вполне мог быть членом одного из таких отрядов, что объяснило бы детали, но интуиция подсказывала: что-то не так.
Сомнения исчезли, стоило перевернуть фотографию. На обратной стороне было несколько надписей, оставленных черной ручкой:
«Алексею.От лучших друзей.
Смерть фашистским оккупантам!»
Последняя фраза привела в откровенное замешательство. Было невдомёк, как офицер департамента юстиции мог носить с собой подобную фотографию. И имя на обороте….
Намереваясь выяснить правду, я направилась к товарищам. Сидя на лестнице у входа, они с досадой наблюдали за приехавшими на место фельдшерами экстренной помощи. Мельком осматривая тела погибших, они грузили их в машины, что позже отправилась в морг.
– Фридрих, да? – подняв, показала ему фотографию. – Ничего не хотите сказать?
Подняв взгляд и присмотревшись, он заметно занервничал. Вскочив на ноги, дрожащими руками спешно похлопал себя по карманам плаща.
– Откуда она у вас?! – уличив пропажу, встрепенулся. – Немедленно верните!
– Прежде ответьте на пару вопросов…
Импульсивная реакция окончательно убедила в правильности подозрений, но осознав причину негодования, и опасаясь нежелательных последствий, в разговор вмешался Авель.
– Тише Эл, – он поднялся на ноги и отряхнул плащ, – здесь не место для подобных разговоров.
Вернувшись в здание, мы поднялись по лестнице на третий этаж. Пройдя вдоль по коридору до конца, зашли в кабинет. По своей обстановке он мало чем отличался от департамента имперской безопасности, за исключением акцента флагов. Вместо красного, шестой отдел юстиции использовал темно-зеленый цвет.
Закрыв дверь на ключ, Авель прошел мимо и сел за стол. Пройдя следом, Фридрих встал позади него.
– Итак, – подойдя, я села в кресло напротив стола, – что вы оба скрываете?
– Всё… – начал Авель, но внезапно умолк. – Не так, как ты думаешь.
– Не так,