что в комнате довольно светло из-за луны, что прекрасно видна через окно. Штора аккуратно отодвинута. Но когда я уходила – они были плотно закрыты…
В изножье моей кровати замечаю движение, и издаю запоздалый вскрик, когда на меня кто-то бросается и зажимает руками шею. Бью ногами по постели, царапаю руки человека, чье лицо рассмотреть не в силах, но ничего не выходит. Наши силы явно не равны.
Нападающий дергает меня, словно куклу, швыряет с кровати на пол. Я сбиваю рукой книгу, что лежит на прикроватной тумбочке. «Война и Мир» Толстого, и та валится вместе со мной. Хватаю ее, как раз в тот миг, когда в руках нападающего появляется нож, он вскидывает его, наносит удар.
У меня хватает сообразительности, или же действую на инстинктах, но книгу выставляю вперед. Нож застревает в толстом издании, а убийца отшатывается недоуменно. И пятится от меня.
Я спешно хватаюсь за ручку его ножа и выставляю его перед собой, вместе с тяжеленой книгой на нем. Выглядит это, наверное очень комично. Ведь лишь кончик острия торчит из обложки, с другой стороны.
Напавший продолжает пятиться и через мгновение покидает мою комнату.
Меня колотит так, что почти не понимаю, как все это произошло, и откуда у меня силы вступить в схватку с преступником.
– Теть Маш, вы в порядке? – хрипло спрашиваю я в темноте и осторожно пячусь к комнате Скво, поглядывая на дверной проем, где исчез нападавший.
Но там движения не наблюдалось.
Захожу в спальню Марии Федоровны, и воздух застревает в моем горле.
Первое, что я вижу – кровь. Она везде. Ковер, простыни, балдахин кровати и столбики – все вокруг забрызгано. Ее запах наполняет комнату, и раздражает мое обоняние, вызывая тошноту. Роняю нож с книгой на пол и отхожу на пару шагов. Но поздно, я вступила в лужу крови, и та оросила край моей сорочки и просочилась сквозь пальцы ног.
Дышать не могу, больно. Мир шатается перед глазами и кажется еще миг, и я просто упаду в обморок.
– Лиза… – шепот с кровати возвращает меня в реальность и я понимаю – тетушка жива!
Порывисто кидаюсь к Скво, с трудом различаю ее лицо в этом жутком кровавом месиве, и тянусь к старомодному колокольчику над ее кроватью, дергаю. Недра дома наполняются радостным звоном, пробуждая работников. Надо всех позвать. Скорую! Полицию! Кого угодно! Где мой телефон?
Кричать не могу, душитель сжал мое горло так, что сложно говорить. Но как позвать на помощь? Если домоправитель спит… а убийца вернется?
Тянусь к ножу, уже не обращая внимания на кровь, в которой измазалась вся с ног до головы.
– Лиза… – снова скрипит Скво и тянется к моей руке.
– Я тут, теть Маш, все будет хорошо, – хриплю не своим голосом, – я уже позвала Василия Ивановича, он вызовет скорую…
– Мне пора, деточка. Все. Теперь ты – герцогиня Скворцова.
Порывисто киваю, принимая все, что она скажет, лишь бы продолжала говорить не замолкая.
– Кулон…