поприветствовать кронпринца, вышедшего из экипажа.
– О, Ваше высочество! Вы здесь! Глазам своим не верю! Что привело вас сюда?– Басти буквально круги нарезал вокруг Теренса , делая вид, что присутствие кронпринца для него полная неожиданность.– Я даже и представить себе не мог, что вы знакомы с моей кузиной Лоттой.
Он ещё тешил себя робкой надеждой , что Теренс не ознакомился с его закладной, но в следующую секунду его надежды разбились вдребезги.
– Пойдите прочь!– сквозь зубы прошипел Теренс.– Если я ещё раз увижу вас, вы об этом пожалеете, милейший.
Кронпринц обогнул ошалевшего Басти и быстрым шагом пошёл в сторону тяжелых двухстворчатых дверей, за которыми менее минуты назад скрылась юная леди Стэтхолл.
Глава 7.
Тара почти достигла балюстрады второго этажа, когда грохот входных дверей, заставил её оглянуться. В дверном проёме, почти полностью его закрывая, застыла фигура незнакомца. Солнечный свет был ему в спину, поэтому лицо оставалось в тени. И сколько девушка не пыталась, она так и не смогла его рассмотреть. Но даже сами очертания внушали ей какой-то животный страх, завязывающийся узлом где-то внизу живота. Стараясь понять, кто он и зачем сюда явился, почему, где-то на подсознательном уровне, она понимала, что именно сейчас, в эту секунду её жизнь неотвратимо меняется раз и навсегда, перечёркивая прошлое жирным крестом. Неосознанно она предприняла отчаянную попытку скрыться, убежать от того, что надвигалась на неё. Крепко ухватившись за перила, она побежала наверх. Но именно в эту самую секунду практически звериный рык заполнил всё пространство дома, ударил ей в спину и мириадами искр рассыпался в каждой её клеточке.
– Тара Шарлотта Стэтхолл, двуличная дрянь, не заставляй меня подниматься наверх и искать тебя в твоей крысиной норе! Либо спускайся сама, либо я стащу тебя вниз за волосы! И не стоит тешить себя иллюзиями относительно моего врождённого благородства. С этой секунды ты моя собственность, и я могу делать с тобой всё, что захочу, и никто не встанет на твою защиту. Отныне ты моя вещь!
Каждое слово, подобно клинку врезалась в её плоть и мозг. Сначала чувство оторопи охватило её, Но уже через секунду, сначала робкая, но всё более и более нарастающая волна ярости стала накрывать её. Сжав руки в кулак, она медленно, будто нехотя, повернулась и замерла на краю верхней ступеньки, глядя на незнакомца сверху вниз, прищурив глаза. Отчеканивая каждое слово, очень тихо, она произнесла, сдерживая ярость:
– По какому праву ты, мерзкий осел, отдаёшь свои приказания мне, и где? В моём доме? Да кто ты такой, и с какой стати ты мне приказываешь, да ещё и на правах собственника? И честно говоря, мне чихать на твои права. Здесь только моё право имеет вес и это право хозяйки этого имения. И вообще, о каких таких правах ты тут мне вещаешь? Видать с перепою и от отсутствия ясности ума ты совсем ополоумел?
Всё это, она говорила, спускаясь по ступеням и пересекая холл, с каждым шагом приближаясь к незнакомцу. В конце концов, она замерла всего в каком-то