я прошла сквозь мерцающую проекцию Камиллы.
– Это месть за всемирный комендантский час?
Я злобно улыбнулась:
– Вполне возможно:
Камилла вздохнула.
– Клянусь, это просто очередной затянутый флирт.
– Я не флиртую, – огрызнулась я. – Может, так он наконец поймет, что девушка, которую он ищет, давно исчезла.
– И почему ты так хочешь доказать ему это?
Я проигнорировала ее слова. Камилла щелкнула пальцами, и большой телевизор на стене включился. Звука не было, но на бегущей строке внизу отображались главные мировые новости. Даже несмотря на огромное расстояние, Камилла могла использовать здесь свою магию. Я никогда не понимала, почему Каден предпочел Сантьяго – она была куда могущественнее его. Что ж, его потеря – моя выгода.
Камилла указала на экран:
– Ты убиваешь, а он за тобой охотится. Дианна, он перевернул мир с ног на голову, разыскивая тебя. С наступлением темноты жителям запрещается покидать дома. Места, где, по его мнению, ты могла бы находиться, под круглосуточным наблюдением. Он ищет любые следы твоего присутствия, и это, – она махнула рукой в сторону комнаты, – чертов маяк, Дианна.
– Не говори мне, что ты боишься, – усмехнулась я.
Камилла покачала головой:
– Нет, но даже я не в состоянии бесследно спрятать такое.
Я помахала ей рукой и направилась в душ.
– Я не хочу, чтобы ты убиралась.
– Почему?
Я остановилась, облокотившись на дверной косяк, и повернулась к ней с хитрой полуулыбкой.
– Я же говорила. Хочу отправить ему сообщение.
– Ну, выглядит убедительно. Думаю, они поймут твое послание.
Она сглотнула, стараясь не смотреть на залитую кровью комнату.
– Пока ты здесь, можешь сотворить мне новую одежду… без следов крови? Спасибо.
Я не стала дожидаться ее ответа и вошла в ванную. Камилла не ошиблась. Закрытие мира Самкиэлем стало серьезным препятствием. Найти хотя бы одного из информаторов Кадена было непросто, а введенные ограничения только усложнили ситуацию. Кто бы мог подумать, что похищение ведьмы, уничтожение ковена и древнего вампирского рода приведут Самкиэля в состояние повышенной готовности?
Я включила душ, подождала, пока поднимется пар, и встала под воду. Было недостаточно горячо. Как и всегда. Я ничего не чувствовала. Ни воды на моей коже, ни губ, зубов или рук, которые касались меня прошлой ночью. Я не чувствовала ничего, кроме уже знакомой болезненной пустоты. Пустота образовалась в ту секунду, когда она умерла, и я не знала, как ее заполнить. Я думала об этом, машинально натирая тело губкой. Хочу ли я снова чувствовать? Моя кожа сияла – чистая, гладкая и нетронутая. Все мои раны были внутри.
Я вышла из душа, пар клубился вокруг моего тела. Сняв с крючка на двери халат, я встала перед зеркалом. Мои пальцы коснулись запотевшего прохладного стекла. Отражение, которое смотрело на меня из зеркала, было мной, и в то же время – не совсем. Моя кожа сияла, глаза стали ярче, а черты лица острее