планированием и показывает, что дебаты вокруг верховенства права есть спор о понимании планирования. Сторонники «восходящего» и «нисходящего» планирования так или иначе столкнутся друг с другом в дебатах о содержании верховенства права39.
Обстоятельное изложение Шапиро своей теории, которое сопровождается различными экскурсами в правовой позитивизм, теорию действия, правовую теорию Дворкина и правовую историю США так или иначе стремится ответить на важнейший вопрос юриспруденции «что такое право?». Правовая теория содержит в себе значительное количество ответов на этот вопрос: право – приказ суверена (Остин), система вторичных и первичных норм (Харт), это то, что следует из наилучшей конструктивной интерпретации прошлых политических решений (Дворкин) или всего лишь набор предсказаний для суда, который уже решает дело по существу (Оливер Уэнделл Холмс). Шапиро вносит свой вклад в эту историю теории права и дает новый ответ на классический вопрос о сущности права, уподобляя его процессу социального планирования, который на основе экономики доверия, распределяет полномочия, права и обязанности.
«Законность» породила множество новых дебатов, а также, что немаловажно, возродила прежние. Статьи, посвященные плановой теории права, отличаются друг от друга в зависимости от позиции, которую занимает исследователь, будь то правовой натурализм (Брайан Лайтер), этический позитивизм (Джереми Уолдрон), общая юриспруденция (Уильям Твиннинг, Брайан Таманаха), теория естественного права (Джон Финнис) и т. д. Сторонники Харта выступили в защиту кумира, оценивая и анализируя все аргументы Шапиро, направленные против теории Харта40. Брайан Лайтер не приветствовал идею обратиться к теории намерений как планов Братмана и усматривал в работе Шапиро противоречивое влияние антипозитивиста Марка Гринберга. Но там, где Лайтер усматривает недостаток, сам Гринберг видит достоинство, признавая, что «Законность» привлекает антипозитивистских теоретиков в гораздо большей степени, чем многие другие работы позитивистов. «Шапиро симпатизирует антипозитивистским мотивам и изо всех сил пытается ответить на аргументы антипозитивистских теоретиков. В некоторых случаях он идет на существенные уступки»41. Поэтому не удивительно, что некоторые даже заявляли, что Шапиро ближе по духу к теории естественного права42. Конечно, не все соглашаются с этой позицией, так как считают «Законность» примером позитивизма в его широком смысле и шагом вперед в развитии позитивистской мысли о природе права43. Всё это – уже совсем другая тема.
«Законность» является полезным источником для понимания правового позитивизма и его применения в интерпретации. Сегодня это одна из самых обсуждаемых книг по юриспруденции, и то, что она выходит на русском языке, – большая удача.