Путаясь и захлебываясь словами, старик спросил:
– Палач, говорят, что вы лучшие хирурги. Это правда?
Молодой Ардуин возразил ровным спокойным голосом:
– Мы в совершенстве владеем этим искусством… для определенных целей. Являемся ли мы лучшими? Я не берусь этого утверждать.
– Ладно, действуй, друг! Давай, отрежь эту пакость. А то еще немного, и я подохну. Я уже чувствую, как смерть целует меня в лоб. Она так воняет! Если ты сможешь дать мне еще немного пожить, то увидишь: я умею быть благодарным.
Операция предполагалась довольно сложная и опасная. Ардуин знал, что под кожей расположено множество вен и артерий. Стоит чуть сильнее провести ланцетом[44], делая надрез, и старик отдаст Богу душу… Мэтр Правосудие задумчиво покачал головой и спросил:
– Итак, месье, вы отдаетесь в мое распоряжение, чтобы я смог вам оказать эту услугу?
– Что для этого нужно? – пробулькал несчастный галантерейщик.
– Мне понадобятся чистые тряпки и таз с водой. Еще были бы совсем не лишними два кувшина вашего лучшего вина. Вы очень облегчите мою работу, если напьетесь до полного бесчувствия. Иначе от страха вы можете завизжать, как резаный поросенок.
Издав придушенный смешок, галантерейщик наклонил голову в знак согласия.
Они выпили, а потом еще и еще. Ардуин благоразумно едва пригубил из своего бокала; галантерейщик же наливался вином, как бездонная бочка, без умолку рассказывая истории из своей жизни, как если бы сидел со своим приятелем за столиком какого-нибудь трактира. Окончательно захмелев, он все время повторял:
– Друг, ты пришелся мне по сердцу. Еще как! И почему у меня нет такого сына, как ты? Эти хилые бабы отдали концы, не оставив потомства! Как же тебе не повезло родиться в семье палача и всю жизнь безвинно страдать от этого…
Наконец старый галантерейщик допился до полного бесчувствия. Ардуин поднес ланцет к его горлу. Вся операция длилась не более получаса. Несмотря на то, что в комнате было довольно прохладно, горячий пот заливал лицо Венелю-младшему, руки его все были обагрены кровью. Пьяный старик стонал, время от времени открывая глаза и уставившись куда-то в пространство бессмысленным взглядом. Ардуин без устали повторял:
– Не шевелитесь, иначе я случайно могу вас зарезать, как свинью.
Наконец все было закончено. Ардуин бережно обмыл рану, которая зияла на месте вырезанной опухоли, приложил компресс, смоченный в настойке чабреца[45], и осторожно забинтовал шею.
Пять дней спустя вечером служанка галантерейщика пришла к нему, принимая все меры предосторожности, чтобы никто не видел, как она входит в дом палача, и принесла более чем значительную сумму. Хозяин велел передать эти деньги в благодарность за услугу.
Галантерейщик выжил и, несмотря на то, что еще месяца три испытывал сильные боли, в конце концов окончательно поправился.
Ардуин тайком заходил проведать