не оказался на дне.
– Ты удержишься, уж я-то тебя знаю!
– Да, Цубаки Эри всегда остаётся на плаву.
Разговор её подбодрил, и нести на плечах груз тайны о мире ёкаев стало чуть легче. Хару с самого детства был таким – спокойной гаванью и надёжной поддержкой, тем, кто, несмотря ни на что, оставался на её стороне.
– Ладно, спасибо тебе за вечер. Не против, если я возьму ненадолго картину, которую ты принёс?
– Конечно, я всё равно хотел отдать её тебе.
Эри кивнула и убрала сложенный вдвое лист в альбом для зарисовок.
– Тогда я пойду обратно, чтобы быть рядом с мамой, если она вдруг очнётся ночью.
– Ты себя вообще видела? Иди домой и поспи, а я останусь в больнице до утра.
– Но…
– Эри!
– Ладно, хорошо!
Она вздохнула и прикрыла глаза – усталость и правда давала о себе знать. Эри не была уверена, сможет ли заснуть дома после всего, что сегодня произошло, но никаких сил не осталось, и ей пришлось согласиться.
– Только обязательно позвони мне, если что-то случится.
На перекрёстке они с Хару расстались, и Эри побрела по той же улочке, по которой шла несколько часов назад в надежде увидеть ёкаев. Здесь ничего не изменилось: в соседних домах давно не горел свет, по краям дороги ветер перегонял с места на место сухие листья, а один из фонарей всё так же мигал.
Эри остановилась около него: лампочка то включалась, то выключалась, привлекая серых мотыльков. Художница вспомнила, что совсем недавно видела здесь маленький огонёк – Абура-акаго, вечно голодного духа масляных фонарей, которого Кэтору посоветовал ни в коем случае не кормить. Интересно, остался ли ёкай на этом месте или уже улетел в поисках еды? Эри пригляделась, но не увидела ничего, кроме стаи бабочек, кружившей в жёлтых лучах электрического света.
Этой ночью она всё же поставила блюдце с маслом на обочину около мерцающего фонаря.
Глава 8
Художница из прошлого
Первые лучи солнца показались из-за холма, оставляя на тёмном небе нежно-розовые полосы, и скользнули бликами по серым воротам, перед которыми стояла Эри. Она вглядывалась в окутанный предрассветной дымкой сад камней, в глубине которого расположился традиционный дом, принадлежавший господину Призраку, но не решалась идти дальше.
За всю ночь Эри так и не сомкнула глаз.
Навязчивое, пробирающее до мурашек чувство теперь не покидало её ни на миг. Ёкаи всегда находились где-то поблизости, и она узнавала их в тихом скрипе половиц, в ветре, потревожившем колокольчик-фурин, в тёмных углах, куда не проникал свет… Пугающие ауры окружали Эри, но без отвара или прикосновений хозяина святилища она ничего не видела и потому даже не могла защититься.
– Ну что, господин Призрак, ваша взяла! – сказала она, обращаясь к божеству Яматомори, но даже не надеялась, что он её услышит. – Я больше не намерена сбегать.
Лучи подсветили тории, создавая вокруг них ореол света, и Эри замерла, заворожённая