внутренности были видны, рядом лежал нож, он все еще блестел от густой крови. Ее карие глаза стали черными от боли. Когда первый опустился перед ней на одно колено я думал, что он лишит ее страданий, но этого не происходило. Девочка отрывисто дышала и маленькой ручкой хваталась за землю. Он сказал нам уйти, мы с рыжим его не поняли. И он приказал нам уйти.
Я даже позабыл от увиденного сколько все еще теплых органов мы оставляем на поляне. Но спорить не стал. Что первый приказал то мы и сделали – отошли к фуре и ждали его там. Вернулся Люций с той самой девочкой на руках. Укрытой в серую форму, с нее уже не текла кровь, а на щеках расцвел румянец. Так нас стало пятеро.
В первые несколько десятков лет размазанный по земле бедный котик – Малышка Мия, была неуправляемой сатаной. Следующие несколько десятков лет – она была без ума от рыжего (хорошо, что тогда его бандана еще не родилась), но в последние года немного успокоилась. Правда она не может контролировать голод, возможно это произошло из-за того, что она была ребенком. Для всех нас она и сейчас ребенок.
Я открыл дверь своей комнаты и вышел через коридор в гостиную. Ламия уже убежала, первый читал какую-то нереально скучную книгу из желтой серии классики, рыжий уже одевал спортивную обувь у входной двери. На работу он предпочитает пробежаться на своих двоих, его длинная коса покорно лежала на спине. Они снова меня не осуждали, но я чувствовал какой мучительный голод они испытывают. Особенно рыжик – из-за силовых тренировок ему не достает белка.
Я знал, что обязан сегодня это сделать, иначе это сделает один из них. И все может пойти не так, как в том случае с той женщиной, которую мы укапали в Валуевском лесу. Я умею убивать так, чтоб этого никто не заметил. И сегодня они ждут чтобы я был готов, когда первый скажет четвертому, что цель определена. – Что читаешь?
Тристан хлопнул дверью, я услышал, как он спускается по лестнице.
– «Сто лет одиночества».
Да, депрессия у первого в самом расцвете. Сколько сейчас лет его Надежде, пятьдесят, шестьдесят?
– И как?
– Я пока в самом начале, но текст мне нравится он довольно увлекательный.
Синие глаза Люция смотрели в мои карие и как будто видели меня насквозь. Но я не хотел говорить о моем ангеле, о моем мотыльке, о моей сладенькой, а он не настаивал. Я, выдохнув сел рядом на диван, мои руки все еще были в крови.
– Мия вам что-нибудь оставляла?
Вдруг я вспомнил, что мне не мешало бы поделиться если завтракал только я один.
– Да, но Трис остался без своего любимого…
За что я люблю первого так за его чувство юмора. Он редко юморит, но, если юморит так в точку. Я от души прыснул.
– Это ей самой нужно.
Тут мы вдвоем расхохотались и напряжение после вчерашнего вечера немного рассеялось.
Я со страхом ждал ночи.
– Четвертый…
Люций