проходит в бреду. То проваливаюсь в сон, то выныриваю. Лихорадочные обрывки воспоминаний путаются с реальностью. Нормально засыпаю только на рассвете. Просыпаюсь развалиной. Надо ехать к маме, забирать Каринку, но банально не могу заставить себя сползти с кровати. По плану я должна была забрать дочку завтра, и этот день стирается из памяти.
Я не из тех, кто упал, встал, отряхнулся и пошёл дальше. Мне надо пережить, переварить, смириться. Смириться, что я опять не нужна. Когда Костя бросил после двух лет отношений, думала, умру. От хороших не уходят, уходят от плохих. Так мама всегда говорила. А ещё: что женщина должна ценить мужчину, что мужчина всегда прав. Наверное, поэтому и прожила с папой так долго – характер у него тяжеловат. Но именно папа тогда сказал, что Костя – мудак, который просрал своё счастье. Мама тогда только губы поджала. И я была с ней согласна: сама виновата. Тогда была, теперь тоже.
Если мы с Маратом разведёмся, кому я буду нужна? Кто захочет разведёнку с прицепом? Я останусь одна до конца жизни.
Бред. Мы не в Средние века живём! В голове звенит голос Юльки. У меня есть образование, правда, ни дня по нему не работала, надо вспомнить что к чему. Стать более независимой и самостоятельной, выйти на работу. И что? Строить карьеру и забить на семью? Сдать Каринку няне?.. Куда ни глянь, ничего хорошего.
Мама встречает целой горой жареных пирожков с мясом и картошкой. Каринка сидит за столом и уплетает уже второй.
– Ма, холестерин же, – вздыхаю.
– Иногда можно, – отмахивается она. – Ну что, как отдохнули? Марик что с тобой не приехал, я на него тоже жарила.
Меня бросило в пот. Мама – как ищейка, всегда докопается до правды, если что-то заподозрит.
– Его к руководству вызвали. Я на него возьму. – Надеюсь, улыбка вышла настоящей. Марат ещё не прилетел, его рейс – вечерний.
– Конечно, возьмёшь, я что, зря у плиты стояла? Мы с папой столько не съедим.
Обсуждаем с мамой её любимый сериал, на время отвлекаюсь. Мирно, тихо и уютно. Если сбросить сюда бомбу с изменой Марата, что случится? Смотрю на Каринку: волосы светлые, мягкие, глаза голубые, так на папу похожа… Сглатываю комок. Не хочу возвращаться, но надо.
– Может, хоть на выходные приедете? – Мама провожает в коридоре.
– Не могу, ма, мы уже с Беловыми договорились.
Точно. Боулинг. Юлька к тому времени будет знать. Будет же, да? Я же ей расскажу? Или сделаю вид, что всё в порядке?
Когда ключ поворачивается в замке, застываю. Готовила ужин – было бы подозрительно, что не встречаю вкусняшками. Колышется воздух, знакомый аромат проникает в нос. Марат подходит, обнимает со спины, целует в висок.
– М-м, рубленные котлетки. А на гарнир что, пюрешка? Мась, я тебя люблю!
Губы с трудом растягиваются в улыбке. Веду плечами, сбрасывая его руки.
– Иди переодевайся, а то форму провоняешь.
Физически больно находиться рядом, потому что он – прежний. Для него ничего не изменилось, для меня изменилось