влачить жалкое существование под гнетом чудовищ. Валь будет работать, ставя под угрозу свою жизнь. Вампиры не прекратят скармливать нам ложь, а мы, люди, навеки останемся на том же месте – на задворках общества, пьющего нашу кровь.
– Я уверена в своем решении, – заявила я, и теперь мой голос не дрогнул.
Король сделал глубокий вдох, будто с трудом принимая мой выбор.
– Вот и хорошо, – сурово сказал он и кивком указал куда-то мне за спину. – Встаньте к стене.
– Что? – вырвалось у меня.
– Садиться вы не желаете, а возле стены вас будет легче поймать, если рухнете в обморок!
– Я не падаю в обмороки! – возмутилась я.
– Все так говорят, – проворчал он, подходя ближе.
Нехотя я позволяю королю подтолкнуть себя к стене. Я думала, Бенедикт прижмет меня к холодному камню, но он держался на расстоянии, лишь поддерживая меня за талию.
И все же этой близости оказалось достаточно, чтобы моя кровь вскипела. И когда он медленно наклонялся ко мне, сердце пропустило удар.
Король осторожно пригладил мои волосы, перебросив их на плечо. Ко мне он не прикасался, но его горячее дыхание лизнуло мне шею, отчего я вздрогнула. Меня настиг аромат леса – я не сомневалась, что он останется в моей памяти навсегда.
– Будет больно? – сдавленно спросила я, не желая знать ответа.
– Совсем чуть-чуть, – голос Бенедикта, едва слышный шепот, раздался так близко, что у меня подкосились ноги.
– Хорошо, – простонала я.
И вновь ощутила жаркое дыхание на коже. Затем почувствовала мягкие теплые губы, жесткую щетину и, наконец, – острые клыки.
Боль оказалась настолько слабой, что я едва заметила ее. Прикосновение губ короля к моей шее затмило все остальное.
Он полностью владел мной… и все же был нежен. Я чувствовала, как кровь постепенно покидает мое тело, ощущала порыв, идущий глубоко изнутри, из сердца, требовательный, жаждущий свободы, неотвратимо влекший меня к этому мужчине.
Король прижался к моей шее, и на краткий миг почва ушла у меня из-под ног. Я тяжело вздохнула и, испытывая необходимость за что-нибудь ухватиться, вцепилась в рубашку Бенедикта. Его запах спутывал мысли, волосы щекотали мне лицо, а его дыхание на моей коже лишало последних крох рассудка.
Я должна была ненавидеть происходящее. Он пил мою кровь, воспользовавшись мной, – но вместо омерзения я испытывала наслаждение, тая под прикосновениями короля и крепче сжимая его рубашку.
Бенедикт накрыл мою руку своей. Вздрогнув, я хотела отдернуть ее, но он держал крепко. Прикосновение жесткой горячей ладони напомнило о том, в лапах какого существа я оказалась, но потом он нежно отцепил мои пальцы от своей рубашки. Возможно, он просто не хотел, чтобы я порвала ее? Но нет, Бенедикт прижал мою руку к своей груди, и я почувствовала, как бьется его сердце.
Мурашки побежали по телу. Другую руку я разместила на его груди, ощупывая рельефные мышцы. Бенедикт чуть наклонился, сильнее присасываясь к моей шее, и тягучая жажда, медленно возрастая,