обороны, с отчаянием убеждаясь, что все они достаточно эфемерны – у Швейцарии не было сил противостоять солдатам, поставившим на колени две трети Европы и ведущим бои у самого сердца могучей России – под Москвой. Начальник военного департамента господин Кебальт на заседаниях Союзного совета[14] с мрачной решимостью призывал защищаться до последнего патрона, но не мог ответить на вопрос: а как долго сумеет защищаться швейцарская армия?
После бурных дебатов в совете было принято соломоново решение: держать войска наготове в оборонительных редутах; помогать Англии военными материалами, не отталкивая при этом Германию и всячески демонстрируя дружбу с Берлином; и балансировать, балансировать, балансировать…
Совет также принял решение, ограничивающее свободу передвижений по стране для нешвейцарцев. Ввели правило об обязательной регистрации иностранцев в полиции и еженедельной личной явке в комиссариаты по месту жительства. Кроме того, для въезда в страну установили квоты – маленькие для англичан и американцев и еще меньшие для немцев. Считалось, что они помогут ограничить приток нежелательных и подозрительных лиц. Однако, как грустно заметил один из подчиненных Массона, в Швейцарии на каждых десятерых жителей пришлось по одному разведчику. Тысячи и тысячи агентов – в бюро бригадного полковника вели им учет и составляли особые списки.
Господин Феликс Дорн в этих списках не фигурировал. Его фирма – тоже. Не вызывали претензий ни деятельность картографа, ни его знакомства. Сотрудники секретной полиции, наблюдавшие за ним как за иностранцем, с чистой совестью подписывались под строчками рапортов: «В предосудительных поступках не замечен». Известно было только, что издательство испытывает финансовые затруднения, хотя господину Дорну и удалось получить заказы ряда влиятельных и богатых газет на схемы военных операций в Европе. Известно было также, что время от времени владелец фирмы встречается с Александром А. Ярдом, англичанином, служащим, но не имелось никаких данных о встречах с Эдмондом Гамелем, его женой Ольгой и другими лицами – ограниченным по численности кружком антифашистов.
В Центре, направляя Дорна в Женеву и ставя перед ним задачу, аналогичную той, что получил Сент-Альбер, – вести стратегическую разведку фашистской Германии, – знали, кого посылать на дальний рубеж: военный разведчик Генштаба РККА Феликс Дорн, «Виктор», обладал разнообразными и глубокими дарованиями. Прирожденный лингвист, отличный художник, широко и всесторонне образованный, он был, где надо, педантом, способным сутками сидеть над уточнением отдельной детали; и вместе с тем в общении с людьми он проявлял достаточную свободу взглядов и мягкость характера, несвойственные педантам по натуре. Наблюдательный и остроумный, он легко становился «душой общества», если хотел; но умел и молчать, слушая других, и не выдавать отношения к услышанному. «Опыт и знания Дорна были выше того уровня, который отмерен