как такое случилось, Бренк? Святым распятием клянусь, не знаю! Князья рати на очередной приступ собирали, как вдруг прискакали берендеи с воплями: «Галичане идут!»
Святослав, брат мой, и Борис Жидиславич, воевода суздальский, исполчили конницу, чтобы встретить галичан, ежели те уже близко. А сами пешие полки на штурм повели. И тут, – Олег длинно выругался, – смоляне вдруг ринулись на берег Днепра, бросая щиты и копья, начали ладьи на воду сталкивать. Вслед за ними переяславцы побежали и все наши полки расстроили. Такое началось!..
Олег опять разразился крепкими ругательствами.
Выпив хмельного мёду, он продолжил свой рассказ:
– Борис Жидиславич повелел загородить конницей путь бегущим пешцам, поскольку уже и суздальцы, побросав лестницы, ударились в бегство. Да какое там! Мужичьё так толпой навалилось, никакими дружинами было не сдержать. Самого Бориса Жидиславича чуть не затоптали.
– А галичане-то появились? – спросил Бренк.
– В том-то и дело, что никаких галичан я не видел, – ответил Олег и грохнул по столу кулаком. – Вместо галичан дружина Мстислава вышла из Вышгорода и давай сечь без милости полки наши расстроенные. Тогда уж все подряд в бегство ударились: и конные, и пешие… Возле насадов давка началась. Все так и лезли: кто по сходням, кто прямо через борт. Кто с мечом лез, а кто и с конём. Все перемешались: мужики, князья, бояре… Ни черта было не понять, где черниговцы, где суздальцы, где кто…
Олег выругался и опрокинул в рот очередной кубок.
– Как же тебе выбраться-то удалось, княже? – поинтересовался Бренк.
– А так и удалось: бросил коня, оружие, шлем, плащ и вместе с мужичьём забрался в какую-то ладью, которая едва не перевернулась на середине Днепра, перегруженная сверх всякой меры, – раздражённо ответил Олег. – Очухался токмо в Любече на другом берегу. Туда же и все прочие ладьи причалили. Я-то спасся, а дружина моя почти вся в полон угодила.
– Святослав-то с Ярославом спаслись? – спросил Бренк.
– Спаслись, – сказал Олег.
– А Игорь?
– Не ведаю. Игорева дружина стала берегом пробиваться вместе с дружиной Всеволода Юрьевича.
– Ну и дела! – покачал головой Бренк. – Что я Вышеславу-то скажу? А где же боярин Георгий?
– В Днепре утоп, – мрачно ответил Олег. – Два насада бортами столкнулись, от удара многие в воде оказались. На Георгии шлем был, да кольчуга, да бронь, да пояс с мечом. Его на дно и утянуло.
– Царство ему небесное! – перекрестился Бренк.
В глубокой скорби удалилась в свои покои Манефа и долго сидела на стуле в неподвижности, глядя сухими печальными глазами на пламя светильника. Плакать Манефа не умела, но душевная боль была не чужда и ей.
…Мёрзлая земля звонко гудела под копытами коней. Игорь и Всеволод вели свои поредевшие дружины знакомыми дорогами обратно к Киеву. Вместе с ними шла берендейская конница.
Увидев панику и толчею на днепровском берегу возле ладей, Игорь первым предложил Всеволоду уходить от Вышгорода сухим путём.
– А галичане? – спросил тот. –