нам дверь уже не составило большого труда – конечно, если оставить за скобками тот факт, что она чуть подмёрзла и после вынужденных толчков Полфунта слетела с верхней петли. Поэтому теперь дверь приходилось придерживать при каждом открывании, чтобы она не слетела окончательно.
Зайдя в холодный дом, мы начали раскладываться и готовить обстановку перед мероприятием. Я, Артур и Пак доставали из пакетов и рюкзаков продукты, раскладывая их на столе и по тумбам. Олег с Детройтом нарезали колбасу, овощи, распаковывали сосиски (их мы планировали пожарить) и попутно наливали друг другу водки. Игорёк готовил мангал, разжигал костёр, а Полфунта растапливал баню. Бекмурат бегал туда-сюда, следя за тем, чтобы всё было в порядке. Потом он взял лопату и сделал небольшую тропу от двери до ворот, раскидав снег.
Я довольно быстро закончил с вещами, поэтому решил прогуляться по дому, его окрестностям и заодно узнать у ребят, нужна ли кому-то помощь. Сама дача состояла из двух комнат и кухни, довольно скудно обставленных изношенной мебелью. Дом был пропитан этим застоявшимся старым запахом. Мне хорошо запомнился плакат Высоцкого – наверняка из того же времени, что и мебель. Он висел прямо над кроватью в одной из комнат и, честно говоря, казался довольно жутким. Глаза Владимира Семёновича на этом плакате были магически живыми, отчего создавалось неприятное ощущение его присутствия здесь, в этом доме, посреди абсолютно пустой деревни. Усиливало эффект то, что дача за зиму полностью промёрзла. Настолько, что изо рта у меня, как и на улице, выходил пар. Понятия не имею, как мы собрались здесь ночевать. Лучше себя чувствовали Олег с Детройтом, которые неплохо справлялись со своей задачей сами и уже успели повеселеть от выпитых пары рюмок. Я поболтал с ними, опустошив полбанки пива.
Проходя через ледяной тамбур на улицу, аккуратно придерживая выломанную дверь, я вышел во двор. Это был типичный дачный участок с небольшим огородом, так называемым деревенским туалетом (кстати, единственным для нас, потому что в доме отдельной для этих нужд комнаты не имелось) и баней, где как раз сидел Полфунта. Перед тем, как зайти к нему, я посмотрел, как справляется Игорёк. Костёр у него выходил славный, скоро можно будет насыпать угли. У Игорька всегда хорошо получался процесс приготовления шашлыка, в этом ему можно было доверять. Надеюсь, он управится быстро, потому что после этого безумного похода по замёрзшему снегу и атмосферы холодного дома есть хотелось страшно. Я с кайфом думал о том, как съем пару жареных сосисок с хлебом, предварительно помазав всё это хорошим слоем кетчупа, и выпью пива. Мысль о бане добавляла ещё больше тепла внутри. Кстати, о ней.
Игорёк, когда я подошёл, отпускал язвительные комментарии в адрес Полфунта, который копошился рядом, в предбаннике. Зайдя туда, я понял, в чём причина веселья. По какой-то причине, хотя Полфунта и убрал заслонку, почти весь дым от наброшенных в печь дров уходил не через трубу, а обратно