мы сами просто к нему напросились, так как сидение на Чёрной в тот день уже всем надоело. К тому же шёл дождь. У Коли была уютная двухкомнатная квартира, он жил в ней с матерью, отцом и младшей сестрой.
В гостях, как и на Чёрной, не было интересно. Мы перебрасывались короткими фразами, как-то шутили, но не более того. Тотальная скука одолевала всех нас. Для того чтобы добавить в это положение хоть немного остроты (а на самом деле, от нечего делать), Олег достал свой электрошокер и нажал пару раз на зловещую кнопку. Край палки резко осветился, из него с мрачным треском стали выходить всполохи электричества. Одного небольшого прикосновения достаточно, чтобы эти разряды с болью прошли через всё твоё тело. Коля вздрогнул от неожиданного звука, и это была его первая ошибка в тот день.
Олег ещё раз нажал на кнопку, Коля повторно вздрогнул, после чего его испуганный взгляд уже никуда не переходил от места разряда. Я никогда не использовал шокер на человеке и сказал Олегу:
– Дай его мне.
Предмет оказался в моей руке. Холодный, безжизненный, такой безразличный к страданиям человека.
Детройт улыбался, Коля продолжал испуганно смотреть на электрошокер, Олег смотрел в одну точку, его лицо ничего не выражало. Я нажал на кнопку. «Т-р-р-р-р-р!» – звук по-настоящему жуткий. Коля опять вздрагивает. Детройт всё с той же зловещей улыбкой на лице произносит:
– Ты должен сказать: «Извините, мой Сир, я больше так не буду»!
– Что?! – Коля вообще не понимал, что происходит. А пора бы уже.
– Да! – подхватил я. – Ты должен сказать: «Извините, мой Сир, я больше так не буду»! Иначе я ёбну тебя электрошокером!
– Отвалите от меня! Совсем, что ли, ёбнулись?!
Коля ошибочно держал оборону, хотя должен был атаковать, поэтому я поднёс шокер близко к его телу и нажал кнопку. Раздался треск. Коля завизжал, как маленькая девочка. Я никогда не слышал, чтобы парень так истерил. На его глазах выступили слёзы.
– Ладно, ладно! Я скажу! Убери только эту хуйню от меня!
– Я жду!
Нажимаю на кнопку. Треск. Визг.
– Извините, мой Сир!.. Я больше не буду!
– Извините, мой Сир, я больше ТАК не буду!
– Извините, мой Сир!.. Я больше так не буду!..
– Как ты не будешь?!
– Не знаю!
Я опять нажимаю на кнопку. Он опять визжит и начинает плакать. И это только от самой угрозы удара. Своей глупой беспомощностью он буквально принуждает меня довершить задуманное.
– Я больше не буду себя плохо вести! И не буду никого оскорблять!
– Это хорошо, – я убрал электрошокер подальше от его тела. – Но теперь ты должен написать расписку с этими словами. Где у тебя лист бумаги?
– Сейчас, сейчас… – он полез куда-то в рюкзак, вырывая из тетради листок. Я подстёгивал его разрядами шокера вблизи его тела. Он не переставал хныкать и, когда у него окончательно сдали нервы, начал бегать от меня по всей