но учитывая наследство, чуток более простая, взрослая самостоятельная жизнь.
– Как легко Вы это говорите… Но всё же, спасибо большое. Если Вы не против, то, наверное, я отправлюсь спать, видимо, это самое верное решение на данный момент.
Полицейскому не было легко, ни говорить, ни в целом смотреть на парнишку. Своими словами, он не просто сгладил углы всей этой ситуации, он оберёг парня настолько, насколько это вообще было возможно в этой ситуации. Для Марселя сейчас, на протяжении всех процедур, связанных с этим инцидентом, на похоронах и всю жизнь после, его родители просто погибли в автокатастрофе. Как было на самом деле доподлинно не известно, на этом участке дороги не было ни свидетелей, ни камер. Известно только то, что по какой-то причине, водитель автомобиля с алкоголем в крови, не справился с управлением, машину занесло и вынесло с мокрой дороги. Нелегко было полицейскому, потому что это он видел, как автомобиль родителей Марселя обнимал дерево как кольцо, капот и багажник автомобиля почти соприкасались, со всеми вытекающими из этой картины обстоятельствами. Фраза «здесь не на что смотреть» обрела совершенно иной смысл.
Все процедуры, связанные с похоронами и наследством, действительно не принесли никакого дискомфорта, если не считать само горе. У родителей уже всё было расписано в завещании, всё выбрано, чуть ли уже не оплачено и сделано, единственное, что они хотели, чтобы их похоронили на своей земле, Марсель так и сделал, но место выбирал он, и этим местом оказался угол участка, самый дальний, на отшибе, так чтобы никогда его не видеть. А Киру, после разговоров с её родителями и с их согласия, он похоронил прямо в центре участка, чтобы всегда с любой точки можно было дойти за одинаковое количество времени, и чтобы всегда её было видно. Единственная проблема, которая возникла, это уговорить родителей Киры сделать как она хотела, чтобы из неё выросла липа. Было довольно тяжело объяснить, что это её желание, что это эстетически и физически может быть даже лучше, чем каменная плита. Родители согласились, но с одним условием, чтобы рядом с деревом стоял маленький алтарь с фотографией, и возможно разными подставками для свечки, или чего-то подобного.
В результате, в центре участка, этого большого и пока ещё пустого участка с домом Марселя на краю, был посажен саженец липы, около которого стоял небольшой, изящный, но без лишнего шика и пафоса, алтарь. Недалеко расположились маленький фонтанчик, из которого при желании можно было попить, и несколько деревянных скамеек с навесами. В углу, под забором, сиротливо стояли две прямоугольные плиты.
Горе, заботы об учёбе и свалившемся на него родительском бизнесе поглотили Марселя. Каждый вечер, когда силы держаться молодцом заканчивались, он лежал на кровати, несколько сиротливых слёз стекали по его щекам, и он всё думал: «Говорят работа помогает отвлечься, почему же мне так плохо? Я мало работаю? Или без работы мне было бы ещё хуже?» Но подсознание выкидывало ему мысли о том, что как раз работа с учёбой не дают ему отдохнуть, не дают ему восстановиться и набраться сил, и тем не менее, вместо отдыха, Марсель продолжал нагружать себя, нагружать