осколках зубов вютенда.
Покончив с убийствами, Бедект опустился на колени в неловкой близости от Цюкунфт. Он тяжело дышал, ожидая, когда его сердце вернется к нормальному ритму. Прошли те времена, когда он мог убить в четыре раза больше людей и не испытывать ни малейших признаков усталости. Он повернул свою седую голову, покрытую многочисленными шрамами, и прислушался бесформенным обрубком левого уха. Ничего, кроме стука стекающей на пол крови и собственного неровного дыхания, он не услышал. Бедект прищурился и окунул тупой палец в лужу крови на полу. Поднес его к лицу, уставился на яркое пятно на нем и ухмыльнулся.
Она была красной. По-настоящему красная, как из распотрошенной свиньи. Не блеклый, какой-то серо-красный цвет, как в Послесмертии, а темно-красный цвет разорванной на куски жизни.
– Черт возьми, да, – прошептал он с жестокой радостью. – Мы сделали это.
Цюкунфт моргнула, наконец-то осмысленно глядя на него.
– Под «мы» ты подразумеваешь «я», – сказала она. – Я привела тебя к Рюккеру, тому единственному зеркальщику, чье зеркало соединяло мир живых с Послесмертием.
– Я убедил его отправить нас обратно.
– Ты угрожал убить его, – сказала она, прикоснувшись пальцами к синяку, уже проступившему на ее щеке.
– Я это и сказал.
Цюкунфт села, поправила рубашку, которая сползла с плеча, обнажив бледную плоть. Ее юбка обмоталась вокруг бедер, оставив длинные ноги голыми.
Бедект хмыкнул и отвел взгляд.
Она рассмеялась, мягко дыша своим идеальным маленьким носиком.
– Давненько не трахался, старик?
В последний раз это была Штелен, отвратительная клептик. В переулке. Нажрались и потрахались, как подростки. Ну, если и не подростки, то нажрались они оба вусмерть.
Бедект встал и кивнул на разбитое зеркало.
– Я видел там девушку, – сказал он не только для того, чтобы переменить тему, но и потому, что ему было действительно интересно.
– Да, – ответила она, отводя взгляд.
Он подождал, убедился, что продолжения не будет, но решил пока не нажимать.
– Где мы?
– Это Зельбстхас.
– Дерьмо.
В Послесмертии они шагнули в зеркало из Найдриха. Он предположил, что они и выйдут в Найдрихе, и отправил Вихтиха и Штелен в Зельбстхас, чтобы иметь возможность улизнуть. Почему Рюккер не упомянул об этом? А знал ли он, что так будет?
«Проклятые зеркальщики».
В голову Бедекту пришла еще одна мысль.
– Почему ты не предупредила меня о вютендах?
– Я не знала, – сказала она. – Пока мы находились в Послесмертии, заглянуть дальше того мига, как мы пересекаем границу, у меня ни разу не получилось.
– А теперь?
– Она показала обрывки будущего, – ответила Цюкунфт.
«Она?». Зеркальщики все были немного с прибабахом.
– И?
– Я разобрала только тот момент, когда ты бросил свой топор