в брюках. Я могла облокачиваться на кухонный стол и есть медовые кексы, не боясь, что меня будут бить по пальцам и напоминать об осанке. Мне не нужно было следовать всем этим правилам этикета, которые в меня вбивали в детстве.
Но в мире снаружи нужно повиноваться. Безопасность требовала, чтобы я сливалась с остальными, надевала маску, подчинялась правилам и была тем, кем меня хотели видеть власть имущие.
Эту часть моей сущности сформировали мой отец, мой дядя и, пока был рядом, мой муж. Мне просто нужно было напоминать себе, что делать.
Я расправила плечи и сложила руки – прекрасная и совершенная леди Кэтрин Феррерс.
Мы зашли в мои покои, и я обнаружила, что они отделаны светло-серым цветом и роскошно обставлены, хотя и слегка великоваты. Думаю, придворные дамы приезжали с каретами, забитыми вещами, и обустраивали свои комнаты. Я же послала вперед с дилижансом только небольшой сундук. Сейчас он стоял в гостиной, будто бы слуги не знали, что делать с единственным предметом багажа. Возможно, они подумали, что это ошибка и я привезу с собой еще дюжину таких.
В моем распоряжении были небольшая гостиная, просторная спальня, а также отдельная комната с туалетом и раковиной. Пристально глядя на мой грязный подол, камергер сказал, что я могу в любое время позвать, чтобы наполнили ванну. Смущение, которое могло бы возникнуть, затмила мысль о ванной, которую наполнили бы служанки, а не я сама, таская ведра с кухонной плиты.
Возможно, после этого меня бы точно отправили домой.
– Поскольку у вас нет свиты, мы можем нанять служанку на ваше имя. Или они приедут отдельно от вас? – Камергер вопросительно поднял брови.
Это было глупо, но мои щеки вспыхнули. Я обходилась без служанки много лет с тех пор, как последняя забеременела и вышла замуж. Мне не составляло труда самой одеваться и, когда у меня оставались силы, мыть голову. Однако стоя здесь, во дворце, перед камергером, чьи бархатная куртка и сияющие туфли были новее, моднее и богаче, чем любой мой наряд, я неловко замялась:
– Нет. Без свиты.
Он наклонил голову, издав тихий звук. И вновь, это не было грубо… просто било прямо в цель.
Камергер сказал, что завтра меня представят королеве и что, хотя я и опоздала на ужин, он распорядился подать еду в мои комнаты. Естественно, никто и не предполагал, что мне придется самой добывать себе ужин на кухне, я это знала. Но нужно время, чтобы привыкнуть к тому, что тебя снова обслуживают.
Через пару секунд камергер вышел и зашел слуга с моими седельными сумками. Едва я убрала с глаз долой свою скромную коллекцию одежды, как появился другой слуга с холодным мясом, сыром, хлебом и соленьями на подносе, извиняясь за скромную пищу. Столько еды я не видела уже несколько недель, а мяса – несколько месяцев.
Я съела все, что было на подносе, и упала на кровать. Но мне не спалось. Потому что завтра меня представят королеве, а таких ролей мне еще не приходилось разыгрывать.
Я вертелась с боку на бок, живот крутило, пока наконец мне не пришлось