не успела никак среагировать: зазвучала музыка, и он закружил меня по залу. При каждом шаге разрез платья раскрывался, обнажая цепочку-подвязку, подарок Эллы… не говоря уже о голой коже.
Внутри все сжалось от мысли, как я сейчас выгляжу со стороны. Открытая плоть, чувственный танец – все это не соответствовало тому, какой должна быть леди. За такое меня бы могли хлестнуть розгами по ладоням. Покорная, исполнительная, тихая.
Но по-прежнему покорность была частью моей работы. Работы, которая должна была оплатить долги сифилитической мошонки моего мужа. Несмотря на уроки папы, мне нужно было помнить об этом.
Я подняла подбородок, но Марвуд даже не смотрел на меня – он вновь скучал, глядя куда-то через мое плечо. Я не знала, или отдать ему должное за то, что он не пялился на мою обнаженную плоть, или же посчитать это оскорблением.
Вообще-то этот момент должен был стать началом грандиозного обольщения. До этого я никогда никого не соблазняла, но даже без нескольких последних дней наставлений Эллы, я знала, что для начала нужно обратить на себя внимание.
– Милорд, почему вы никогда не танцуете? – наклонив голову, я широко раскрыла глаза и непонимающе посмотрела на него. – Вы определенно хороши в этом.
Я сказала это, скорее, чтобы расположить Марвуда к себе, но в этих словах не было ни капли лукавства. Он прекрасно нас вел, огибая другие пары; шаги плавные и выверенные, а движения – точные, как у саблезубой кошки на охоте.
Но он раздраженно повел бровями:
– Не называй меня так.
Я посмотрела на него:
– Тогда лорд Марвуд. Я…
– Так тоже не надо.
Это невозможно. Как я могу соблазнить мужчину, который раздражается по любому поводу?
– Почему нет? Это ведь ваше имя, разве не так? – я пыталась скрыть отчаяние в своем голосе.
Наконец он взглянул на меня, и мне стоило больших усилий не вздрогнуть от блеска серебристых глаз. Вблизи я смогла разглядеть темно-серый край радужки – пронзительный стальной цвет, который запомнился мне с первой встречи. Но помимо этого возле его зрачков светлые пятнышки – и не просто светлые: это были песчинки самого света, сияющие подобно лунной пыли.
– За исключением обращения к королеве или королю, мы не обращаемся по титулам в повседневном разговоре. Просто Бастиан.
У меня перехватило дыхание, отчасти от удивления, отчасти от чего-то еще. Какие бы правила ни были у него на родине, в Альбионе леди не называют джентльменов по имени.
Да, мне нужно было соблазнить этого мужчину, но под этим подразумевались лишь переплетенные тела, его руки там, где он захочет, и я, лежащая на спине со стиснутыми зубами. В этом не было никакой близости.
Но называть по имени – это казалось чем-то более интимным, чем любой физический контакт, который у меня был.
И все же, это просто работа. Ради денег.
Поэтому я похлопала ресницами и отвела взгляд в сторону:
– Не уверена, что это правильно. – Называть просто