Къелла и попросить для него удачи у богов, и направилась обратно в дом.
Вокруг стола уже суетилась Богданка. Босоногая и простоволосая, в своей длинной до пят, ночной рубашке, она казалась маленьким приведением.
– Доброе утро, – поздоровалась девочка, зевая в кулачок. – Малыш выздоровел? Теперь мы отдадим его родителям?
– После рассвета, – подтвердила Агне. – Но сейчас нам нужно защитить его, чтобы не допустить повторения. Растопи пожарче очаг… и пойди оденься. Заболеешь.
Ведьма сложила дрова на полу и начала искать по полкам тонкую железную иглу и специальные чернила.
Она часто била небольшие руны с охранными символами взрослым воинам перед походом, юным роженицам или брачующимся, которые хотели быть вместе не только перед людьми, но и перед богами. Но никогда ещё не наносила рисунки под кожу детям – слишком высока среди них была смертность, в иных деревнях детям и имен не давали, пока они две зимы не переживут. Но этот случай был особым.
Из своей комнатки показалась Богданка, полностью одетая, с заплетённой косой и начала деловито возиться возле очага, разводя огонь и ставя на него разогреваться воду в котле.
Агне положила на стол чистую тряпицу, поставила рядом неглубокую плошку, в которой лежала игла.
– Налей сюда кипятка, – она указала кивком головы на плошку и пошла дальше искать нужный инструмент. В свете лучины на столе начали появляться щипцы, полотенца, длинная свеча, которую ведьма сразу подожгла, в комнате стало гораздо светлее.
Богданка налила кипятка в плошку, и Агне, выждав несколько мгновений, вытащила иглу маленькими щипцами, и, прокалив её над свечой, окунула кончик в чернила.
– Раскрой его, – приказала она. – И держи крепко.
– Что ты собираешься делать? – в голосе девочки послышалось беспокойство.
– Нанесу под кожу защитный знак.
– Может не надо? Ты же вылечила его.
– Прошу, не спорь, – Агне покачала головой. – Ещё вчера он был одержим. И сейчас, стоит ему покинуть мой дом – он станет уязвим для любой тёмной твари.
Богданка с сомнением закусила губу, но всё же выполнила указание ведьмы.
Оказавшись вне тёплого одеяла, ребёнок недовольно закряхтел, стремясь укутаться обратно, но девочка крепко держала его за руки.
– Разведи руки в стороны. Вот так. Мне нужна его грудь, – Агне взяла ребёнка за ноги, не давая ему ими дергать.
Мальчишка, догадываясь, что сейчас с ним будут делать что-то ужасное, захныкал, а когда игла проткнула его кожу в первый раз – заревел в голос. Он вырывался, дёргался, извивался, пока ведьма хладнокровно выводила на его груди, чуть повыше сердца, руну Турисаз. Богданка, не выдержав, отвернулась. По щекам её катились крупные слёзы.
Агне быстро доделала свою работу, вытерла грудь мальчика, испачканную кровью и чернилами, чистой тряпицей, и намазала свежую ранку мёдом. После чего, немного подумав, макнула в мёд деревянную палочку ещё раз, сунула её в рот ребёнка.
Тот сначала