Председатель успокаивал несчастную мать.
Перед самым отъездом Настя встретила Геннадия Ефимовича, отца Вари.
Тот виновато опустил голову, попросил прощения за скандал, что устроил недавно.
Он же и поведал ей о том, что Варя видела, как Тамара шла к «остановке» три дня назад.
Настя от новости упала в обморок.
Когда очнулась, увидела склонённого над ней Петра, незнакомую пожилую женщину и старичка.
Женщина кому-то рассказывала:
– Как я его журила! Как журила мужа своего. Чего он, старый, дитя оставил на окраине? Заблудиться боялся по темноте. Как воевал он, не понимаю. Старость пришла незаметно. Ух, старый дурак! Я как услышала, что девчонку ищут, сразу об ней подумала.
– Настюша, – тихо говорил Пётр. – Вот Никанор Прокопьевич вести о Тамаре принёс. В город он её отвёз. Божится, что она это была. Фотографию твоя матушка ему показала. У деда сердце прихватило. Винит себя. Ты его успокой, он и не виноват вроде. Тамара у тебя какая самостоятельная! Только чего она в городе забыла?
– К отцу, видать, поехала, – предположила Настя. – Ох, а если не нашла его? Что будет-то теперь?
– Ты не вини себя, Настя! Поехали в город. Председатель машину разрешает. По дороге придёшь в себя.
Настя с трудом встала с кровати. Голова ещё кружилась.
На кухне сидел старый дед, рядом с ним его жена. Она всё ворчала на мужа.
Настя подошла к нему, дотронулась до плеча. Он поднял голову.
В уголках его глаз застыли слёзы.
– Спасибо, – сказала Настя, – спасибо, что рассказали о Тамаре.
– Прости меня, дочка! – прошептал старичок. – Мне не нужно было брать её. Я у неё сразу про мать спросил, а она ответила, что одна едет. Не прощу себе, если не найдёшь ты свою кровиночку, не прощу…
Дед дрожал, поглаживал рукой в районе груди.
– Я не виню, – стала успокаивать его Настя. – Найдём беглянку и приедем вас навестить.
– Если доживу, дочка! Если доживу…
– Поехали домой, – заворчала на него жена.
По пути в город Пётр Александрович старался развеселить Анастасию. Рассказывал ей шутки, смешные истории. Но Насте было не до шуток.
Она думала всю дорогу о том, что будет говорить Афанасию. Знала, что поругаются опять. И как хотелось Насте, чтобы Тамара была у него. Но надежды на это было мало. Афанасий вряд ли не оповестил бы жену, если б встретился с дочкой.
Десятки вопросов крутились у Насти в голове.
Она куталась в длинный материнский жилет. Прятала свой живот. Не хотела, чтобы муж узнал, что она беременна.
А Пётр, как назло, затронул эту тему.
– Поговаривают, – начал он издалека, – о тебе, Настюша, разное. Языками бабы умеют чесать отменно. Не промолчат в случае чего. Только вот пусть болтают разное. Но как тебе одной детей поднимать? Не думала ли ещё?
– А чего думать, – огрызнулась Настя. – Я замужем. Работаю. Власть советскую не ругаю, не ропщу. Не привыкать мне к заботе о детях.
– Ну Тамара и Арсений уже вроде как выросли, а родится ещё один. Кто будет коров лечить, пока ты при ребёнке будешь?
Настю