нежно убрала руку с коленки и ущипнула Вячеслава под столом.
– Оказалось, что Верещагин решил в ту же пятницу, применить мой метод… – Фазанов совсем захмелел и смеялся над собственной историей, не замечая укора в глазах окружающих. Привычка местного, заводского «д’Артаньяна» вечно кого-то высмеивать, вызывала у общества легкое осуждение. – Он, как оказалось, давно мечтал купить погружной насос себе в деревню… Но все не знал, как своей Людке эту идею преподнести… А тут и решился… И прямо за ужином объявил супруге: Хочу купить себе новый насос! Она, понятное дело, напомнила ему, что сама она раздета, а дети разуты, что в холодильнике шаром покати, а мама забор починить на даче никак не может… Тут, Верещагин и решил применить мой приемчик… Смело и решительно… «Знаешь ли ты, Людмила, что самка орангутанга…» – начал он речь, однако, наткнувшись на немигающий взгляд жены, вдруг спутался и позабыл, чего там дальше-то у Фазанова было! «Сидим, – говорит, – как два пингвина, она на меня уставилась молча, а я на нее»… Потом его Людка вскочила и как закричит: «Ты кого сейчас макакой назвал, а?!» Как я ее не уговаривал, как не доказывал, что хотел пересказать ей телепередачу «В мире животных», ничего не помогло ― жаловался мужикам Верещагин… Всю субботу и все воскресение жена с ним не разговаривала… Про насос теперь можно забыть навсегда… От постели отлучила… Короче ― закончил историю Верещагин ― не слушайте вы парни этого балабола Фазанова, все его байки сплошное вранье!
Присутствующие какое-то время хихикали, потом Слава заявил, что он, например, видит в женщине Высшее Существо! Единственное в своем роде во всем обозримом космосе и считает метод Фазанова неэтичным и оскорбительным.
– Про Высшее Существо это здорово ты сказал! Особенно Лариску такой считаешь, типа богини, – сострил Сычев, ловко орудуя вилкой, однако, математик пропустил пьяную остроту мимо ушей.
В этот момент, из красного телефона, который был со стола переставлен на тумбочку, раздался яростный звук звонка.
– Алло! – тихо сказал в трубку начальник лаборатории.
– Семеныч, там Лемешев не у тебя ошивается?! – прошумел на другом конце громогласный мужской бас, в котором Славка мигом узнал зычный голос начальника бюро, в котором работал.
– Здесь он, – ответил Нестеров, – рабочий день-то закончился… Чего орешь?
– Пусть срочно дует в приемную к главному… Главному инженеру… Живо!
– Ну, хорошо, – проворковал в трубку Нестеров.
Слава вздохнул… Снова незаметно потрогал Петровскую за коленку. Затем поднялся.
– Семныч, с юбилеем тебя еще раз… Пойду…
– А вас Штирлиц, я попрошу остаться! Это про тебя… – Наливая еще себе и Сычеву, хохотнул Фазанов.
Уже в дверях, Сычев окликнул математика, попросив подождать.
– Слав… Ты это… Постарайся там сейчас… Я, кажется, знаю, зачем тебя главный позвал…
– Зачем? – нахлобучив «ушанку» и застегивая дубленку спросил математик.
– Короче,