Аллой. Не хочется постоянно твердить «Пугачева», «Пугачева», уподобляясь нянечкам из яслей, которые командуют двухлетками, будто у них нет имен:
– Иванов, ползи сюда! Зюзюкина, отдай сейчас же мишку Сологубову!
В первое воскресенье марта, в любую погоду Алла заваливалась в парк Сокольники, в кафе «Фиалка». С друзьями.
– Алка в «Фиалке», – шутили они.
Теперь «Фиалка» стала рестораном. Здесь все изменилось. В университетские годы я тоже бывал тут. Раньше все выглядело проще: столы без крахмальных скатертей и салфеток блестели от мокрых тряпок, которыми протирала их уборщица, одна на весь зал. Самообслуживание. И посетители в буфете набирали нехитрую снедь, предварительно захватив в зале стол и садовые стулья, которых расставляли столько, сколько хотели.
«В «Фиалке» нам было уютно, – вспоминает Алла. – Меню – студенческое, складчина обходилась в два рубля с носа. Да и пили мы немного – для настроения, поздравить с началом весны.
Компания – чудесная, расставаться не хотелось, сидели, пока не выгонят. До десяти! Ужасно поздно!»
Хорошо, когда люди умеют придумывать себе праздники. В этом – любовь к жизни, вера, что мы появились на земле не случайно, и живем, конечно, для лучшего.
Встреча весны. Не знаю, не тогда ли зародилась у Аллы идея «Рождественских встреч»? Но какую-то перекличку между этими праздниками можно нащупать. Ну хотя бы желание ощутить себя в одной семье, среди друзей, оказать им поддержку – не это ли сказалось позже?
– В «Рождественские встречи» девяностого года мы все делали сами, все вместе. И костюмы шили, и декорации устанавливали, – рассказала мне Пугачева. – Я тогда придумала: все мужчины выходят на сцену в смокингах. Это красиво, торжественно и празднично. Но где эту красоту раздобыть? Да еще на такую банду. Кому-то взяли напрокат, кому-то сшили, у кого-то свой нашелся. Малинин как надел тогда смокинг, так и не снимает его до сих пор. Смокинг стал его имиджем!
Александра Малинина мы записали в Малой студии АТВ. Он вспоминал первые «Рождественские встречи», в которых участвовал:
«Тогда еще в силе была советская власть и я, откровенно говоря, очень боялся исполнять тот репертуар, который в то время пел, – это и «Поручик Голицын», и ряд белогвардейских романсов. В конце концов, мы, в общем, махнули на все рукой – давай попробуем. Сказался и авторитет Аллы Борисовны. И все состоялось. И никого не расстреляли, хотя «Голицын» в то время был бомбой на этих «Встречах».
Первые «Рождественские встречи» мне дороги тем, что на них я встретился с моей женой Эммой. Я пригласил на концерт свою знакомую, она и привела с собой мою нынешнюю супругу.
Она мне потом рассказала, что, как услышала меня, внутренний голос ей шепнул: «Это поет твой супруг!» На что она ему: «Тьфу, тьфу, тьфу! Посмотри, какой он страшный!»
А я действительно в то время эпатировал публику: был очень худым, на голове делал огромный начес и носил непонятные одежды с цепочками, кольцами, миллион цепочек на шее, даже на белые кроссовки «Рибук»