ты загрустил?» – как бы себя спрашиваю..
А мой ответ из разряда:
«Получил сообщение из прошлого.»
Малодушие очерняло мое нутро, как проказа въедалась в мою сущность, толкая в ямы умопомрачений..
Местами кажется, будто я на дне жизни..
Люди кругом исходят только из своих интересов, а мои опрокидывают ниц.
К слову, она, конечно, старалась сказать как можно мягче, но в слове проскользнул скрежет металла..
Да и вообще что со мной?, опять загоняет.
«Вспомнилось, как мы сорвались в бар к моему товарищу. Он служит там барменом.
Мы заходим, разливаемся в обоюдных комплиментах, и через несколько движений он смекает, что моей телке как-то неудобно; застеснялась сесть рядом, мол, беззвучно шипит – «выбери я или он, если я, то сядем за стол отдельно».
И он с чувством:
– Кать, бери два стула и садись рядом с нами..
Было очень смешно..
Типа она настолько жирная..
что ей нужно два стула.. Сильно..
Она конечно не настолько жирная, нет, даже скажу в её защиту. Она «стройная». Но этот тип отморозил на славу.
Мы сидели и сидели и в итоге я настолько опьянел, что не различил имя Джона Джемисона на бутылке».
Моментами ненавидел пробелы и всё лишнее в книгах. Срывая книги, с миром забытых, пыльных полок в ветхих магазинах, черпаю ненависть из устоев моей несгибаемой мысли, из жажды к знаниям. Мне каким-то образом казалось, что все они, эти пробелы, отбирают у меня эти забвенные клады знаний. Казалось, что книга могла бы без них – сказать больше. Я вообще любил говорить с книгой, меня удовлетворяло.
Анализируя действия и мысли, поражает насколько удивителен мир.
Потенциал системы масштабен.
А иногда хочется выкрикнуть: – пусть твой труп гниет в самых темных уголках планеты и выкинуть из головы куда-нибудь, например: в эти самые уголки.
«Никто не знал о моей дороге с Альбертом. Первым делом, на автобусе третьего маршрута, отправились на Будик, в мак. Голод был жуткий..
Ем фастфуд не только из соображений скорости и дешевизны, но еще и потому, что в нем нет стекла. Вся посуда картонная или любая иная, но не стекло. Я боюсь стекла. Стекло в руках или около лица – причиняет мне неудобство. Не скажу, что на отрез не пользуюсь стеклом, нет, но когда пользуюсь – жуть берет. Особенно если в стеклянной посуде кипяток, или что еще страшнее, если я сам его туда набираю, пылает чувство, что посуда лопнет и стекло учинит мне вред. Или бывает, играет воображение: осколок может водиться, где то на дне, и я его не замечу. Возможно, вы скажете, что это паранойя, но я вам отвечу: нет и нет, не то.
В такси меня лупило о дверь на поворотах – особенно сильно.
Я не думал в дороге, я ловил глазами счастья жизни свет. Мне навивало сквозь сито грусти – воспоминание о том, как мы с ней были юны и беззаботны, полны мечтаний, бесцельных гуляний и тупиковых разговоров.
Честно