дыхание у себя на шее, многообещающе.. еще мгновение и она ниже. Я ощущаю её, мне приятно, эйфория; Леонардовское отступление въелось в мозг, что-то про коршуна проталкивающего хвост в рот, но это всё не долго. Докурив сигарету, говорю, что нужно идти назад. Мы находись в разных комнатах, с разными людьми и заглушали вспыхнувшее чувство в нас, внутри».
За кофе, у окна, я перебил свои размышления – историей о том, что у меня много дел, достаточно убедительно.
И вот её – «пока, удачи, пиши мне, хоть иногда» да да да конечно!
Она слишком любила меня чтобы я, мог любить её.
Мы разминулись, меня понесло по Бродвею свернув, через сиротский район – к Павлу в гости..
Подходя вспомнил, что у меня закончились сигареты.
Занимался он в основном тем же чем и я – ничем.. И мы тут же принялись, заварив кофе, раскидывать партию в длинные нарды. Время шло, закончив играть, решили разговориться о том, что было и подумать о том, что будет, в общем, нечего существенного. После решили выйти в город, в наше излюбленное место в центе. С этой кофейней связанно через, чур много, но говорить об этом скучно до чертиков.. Нам принесли по большой кружке ароматного черного кофе. Павел подталкивает локтем:
«За тем вот столиком две, как тебе?, это мои знакомые с универа, может позвать?»
Они милые. Разговор повернул о религии, с чего вдруг? – я не знаю, девушки яро выступали за буддизм, отзывались первыми словами о «нирване», которую не когда не испытывали, в общем бесили меня, но я был сдержан, а вот Павел настроил «контры» и стал наводить беспорядок в разговорах, хотя предмета разговора и быть не могло в таком ключе, вы меня понимаете?, куда рассуждать о духовном в 17? Всё же зная характер друга, не сомневался, что «верная» точка зрения – будет отстаиваться до победного конца. Вскоре, изъявил желание разъехаться по домам, мол, у меня завтра нескорый, утомительная день, со мной все согласились, мы просили счет, нас рассчитали, мы оставили щедрый чай и вышли к такси.. Расставание без излишних наставлений о жизни и прочего. Ведь в сущности он нечего не понимал, ровно как и я. У его дома, изловил тревожно-вопросительный взгляд друга, ответив своим «ой, да всё будет нормально»; и пошел к себе.
Местами, своими заблуждениями и неясными мыслями, напоминаю себе Калигулу, объявляя войну Посейдону.
С утра, после многочисленных колкостей дома, настрой стих.
(У меня с матерью, скажем, легкое недопонимание, потому её избегаю).
Нет, не из-за высокой морили или из потребности сохранить её нервы, нет, не по этому.
Просто не хочется обсчитаться еще на один камень, поставленный на свою голову.
Проговариваю самому себе, пока призывал таксу.
Кстати, так не только с матерью, естественно, я избегаю по большей части всех и вся, насколько это возможно..
В машине не мог осознать полноту происходящего, как себя не заставлял.
Просил