там – вне сумрака границ,
где строй небес не заслоняют грёзы,
как отпустить, смежая веки, слезы
из заточенья в омутах глазниц,
не выдав тайны трепетом ресниц,
молчаньем уст все заключив вопросы?..
Иных миров шумят так близко грозы,
горят сполохи яркие зарниц.
Всё уже путь… всё лествица короче…
Над бездной в бездне радуга легла.
Да не застит глаза земная мгла —
так близок Ты воочью, Авва Отче,
для вглубь тебя распахнутых зениц
вовне уюта склепов и гробниц!
Вовне уюта склепов и гробниц,
где лица так светлы и безпечальны,
разоблачимся пред величьем тайны,
оставив струпья в складках власяниц.
Влачатся вереницы колесниц —
грядущего в былое путь недальний, —
пути исповедимы изначально,
случаен только облик у возниц.
Лишь нетерпенья брачные кареты
спешат к невестам, в белое одетым,
томящимся на дольнем берегу.
Наряды белые исчезнут в водах леты —
там их до времени Наяды сберегут,
чтоб Божьей Милости свершить обеты.
Чтоб Божьей Милости свершить обеты,
Ей заключая полноту времён,
День Судный плача днём восьмым продлён
в исполненный даров кивот завета.
Вошедшие в нетленное одеты,
Очес Представший в славе вознесён —
печалью состраданья осенён
Им каждый сущий, страждущий ответа.
И в радости неизречим восторг,
превоплощенный в чаяний чертог —
итог итогов, вечностью хранимый.
Среди сиянья радужных огней,
где тайнопись путей исповедима,
Мы проплывем тенями средь теней.
Мы проплывем тенями средь теней —
пришедшие не в честь, уйдут во-славу, —
не временем, но вечностью, по праву,
продолжен путь в огонь Огня Огней.
Обетованья неба там ясней,
где глас небес путь указует правый —
чем явственней миражи переправы,
былого жажда жалит тем сильней:
– «…склонись… напейся…», – там ручьи журчали;
– «…в тени устройся…», – молвили цветы;
– «…летим со мной…», – звал мотылёк, – «…что ж, ты?..»
Пройдя сквозь морок сумраком печали,
минуй точило гнева и страстей,
став воплощеньем преизбытка дней.
Став воплощеньем преизбытка дней,
Любовь жива, как и во время оно
– О, Госпожа! Прими заблудших в лоно,
скрепи законом – скрепы нет сильней!
Ей аллилуйя и осанна – Ей;
Ее коленопреклонимся трону —
венец терновый воссиял короной
и смерклась слава дольняя пред Ней!
Сын Божий, утоленный болью,
грех искупил, что мира был юдолью:
– Любви Великой