мне вот прям заняться нечем, чтобы еще и чужую работу делать, угу. Я здесь тоже не прохлаждаюсь, между прочим!
Не справляются со своими обязанностями, пусть тогда увольняются. Несправедливо это – делать работу за них должна я, а денежки получат за нее они. Сколько подобное еще будет продолжаться?!
Совести у моих коллег совсем нет!
***
Домой возвращалась в восемь вечера, потому что рабочее помещение в это время уже надо было закрыть. Было холодно, и я судорожно перебирала ногами. За целый рабочий день вымоталась так, что теперь хочется только поужинать и брыкнуться спать.
Пока шла к своему домику, встретила соседку пожилого возраста. Я только поздоровалась с ней, а та уже с любопытством начала меня расспрашивать, откуда я к ним пожаловала, надолго ли да где живу.
– Надо же, как внучок Веры Павловны дом продал быстро, – обсуждать бывших владельцев мне не хотелось, поэтому комментировать никак не стала. Я уже от излишнего напора местных подустала, но вежливость не позволяла сказать, что это все меня совсем не интересует. – Она ж только в позапрошлом месяце померла, а Володя и приехать не удосужился.
Мне уже хотелось тактично попрощаться и уйти в дом, как я вспомнила о вчерашнем инциденте. Мало ли, чем лукавый не шутит. Хотелось бы в безопасности пожить, поэтому вопрос вырвался сам собой:
– Маргарита Степановна, а вы не знаете, кто ко мне мог ночью в дом залезть?
Соседка удивленно сдвинула брови, ожидая от меня чего-нибудь еще.
– Ну, я ночью слышала, как по дому кто-то ходил размеренной поступью. Сначала на чердаке, а потом и со мной рядом, – меня аж передернуло, когда я вспомнила свои ощущения. – Шаркающие шаги такие были, что их в тишине ночи в доме невозможно было не услышать.
– Что ты, деточка, у нас никто по чужим домам не лазит. А, если б и лазил кто, так это б сразу всем стало известно, – соседка предупредительно покачала головой. – Вот ты мне говоришь про шаркающие шаги, так я вот что вспомнила. У Веры Павловны перелом ноги неправильно сросся, вот она обычно именно такой походкой в последние годы жизни в доме своем ходила. Да и ночами от бессонницы бедненькая частенько мучилась.
– Вера Павловна? – не понимая, переспросила я.
– Ну, так это ж владелица дома, – я озадаченно вытаращилась на собеседницу. – Да вот только померла она. Поэтому глупости не выдумывай, некому там, кроме тебя ходить, привиделось наверняка.
Я вежливо попрощалась и пошла домой.
Проворачивая ключ в двери, я подумала, что надо бы в целях безопасности сменить замок. Мало ли.
Переодевшись, прошлась по дому. С моего ухода вроде бы ничего не изменилось, все на своих местах. Заглянула на чердак, до которого я на выходных так и не добралась. Ну, что сказать? Пыль, грязь и куча чужих вещей.
Не знаю, как объяснить, но у меня от этого дома какое-то непонятное отвращение возникает. Нищета, мрак и безнадежность. Не стоило мне соглашаться сюда ехать. Вдохнула-выдохнула и попыталась сосредоточиться на своих перспективах