у ног бога.
– Только не отдавай ему слишком много наших пиарминов, – попросил я.
– Ему достанется корзина с колбасой, – сказала Элис.
На самом деле бог Пастас получил две корзины, которые отец вручил девочкам. Он поцеловал жену и дочерей и отправил их в путь, а потом бросил на меня выжидательный взгляд.
– А у тебя не найдется колбасы и для нас? – спросил я. – Плавать на лодке – тяжелая работа.
– Угощайтесь, – ответил отец.
Я взял из кладовой копченой свиной колбасы, несколько кусочков ветчины, буханку хлеба, соленого козьего и твердого желтого сыра. Всю еду я сложил в кожаную сумку. Туда же добавил кувшин с сидром и отнес сумку в комнату.
– Я надеюсь, ты найдешь нужного человека, – сказал отец. – В противном случае получится, что я напрасно пережил ограбление.
– Подаяние странствующим морякам считается богоугодным делом, – заявил я. – Вне всякого сомнения, бог тебя наградит.
– Такой исход вполне возможен. – Отец посмотрел на меня с некоторой тревогой.
– Я надеюсь, ты выполнил свой долг по отношению к Пастасу?
Я посмотрел на Кевина:
– Мы выучили слова.
– Ну, тогда я хочу их послушать, – сказал отец.
– Та-са-ран-ге, – послушно проговорил я, а потом ко мне присоединился Кевин. – Та-са-ран-ге-ко.
Песня была древней, такой древней, что никто уже не понимал ее слова или хотя бы помнил их смысл. Но все знали, что славили Пастаса Плетущего Сети, бога моря и главное божество Этельбайта, чей величественный круглый храм возвышался на четыре лиги над городом.
Храм Пастаса изначально венчал центр города, но, когда мутная река Остра заполнила дельту, город последовал за водой и в течение столетий двигался вниз по течению, в результате чего огромный храм остался за его пределами. Главные церемонии до сих пор проводились в гигантском старом здании, но для проведения ежедневных ритуалов на площади Скаркрофт построили новый небольшой храм, получивший название Фейн.
Осенний фестиваль начинался сразу после выездной сессии суда и был одним из самых главных праздников города, церемония проходила в старом храме, в ней участвовали воины моря и русалки, которых представляли молодые отпрыски самых высокопоставленных семей города. В этом году нам с Кевином предстояло быть воинами и носить древние бронзовые доспехи и оружие, а также танцевать и произносить непонятные слова в честь божества.
Мой отец выслушал слова песни, кивая в ритм, а когда мы закончили, хлопнул в ладоши.
– Очень хорошо! – сказал он. – Но послушайте, нужно говорить рен-фар-эль-ден-са-фа-ю, а не рен-фар-эль-ден-са-са-ю.
– Мы запомним, – пообещал я. – Спасибо.
Отец указал на меня толстым пальцем:
– Бог знает, когда ты стараешься сделать все правильно.
– Да, конечно, – подтвердил я.
– Пастасу всегда служили лучшие люди, – сказал отец. – Его жрецы – самые важные граждане города, которые не жалеют ни времени, ни денег. – На его лице появилось