он застрял до начала прилива.
– Восемьдесят тонн, – оценил Кевин. – Слишком большой для гавани. – В его голосе послышалась грусть.
На мачте полубаркаса мы увидели эмблему Лоретто, королевства, с которым Дьюсланд воевал почти столь же часто, как заключал мир.
Во времена конфликтов купцы моего города перемещали лавки на палубы кораблей и отправлялись на перехват торговых судов Лоретто, Вооруженной лиги Севера, или Варселлоса, или любой другой страны, которую объявляли врагом короля. Гавань Этельбайта заполнялась взятыми в плен кораблями, склады ломились от добычи, а в карманах моряков оседало немало серебра.
Каперы Этельбайта славились тем, что привозили богатства других стран в свой город.
Но сейчас, во времена мира, подобные действия становились невозможными, любая крупная добыча садилась на мель при попытке доставить ее в гавань. Мы проплыли мимо, и я помахал застрявшим в канале матросам, а те помахали в ответ.
Через несколько минут море камыша осталось позади, и наша маленькая лодка оказалась в открытом море. Искрившиеся на солнце морские брызги взлетали над носом лодки и обжигали лицо. Кевин сменил галсы, теперь мы плыли на юго-запад, и наш люггер несся вперед под посвежевшим ветром. Я вытянулся на банке.
– Солнце над головой, парус наполняет ветер, беспредельный горизонт, – проговорил я. – Стоит ли удивляться, что я предпочитаю это изучению юриспруденции?
Кевин посмотрел на меня из-под широких полей шляпы:
– Значит, ты не хочешь быть адвокатом?
Я немного подумал и пожал плечами.
– Это более достойный путь, чем многие другие, – ответил я. – А мне необходимо выбрать какую-то дорогу, чтобы оказаться в бескрайнем мире.
– Но разве твой отец не говорит, что ты получаешь такое удовольствие от споров, что можешь извлечь из них немалую пользу в профессии адвоката? – напомнил мне Кевин.
Я сделал широкий жест рукой и позволил фантазии наполнить мои слова.
– Я могу стать знаменитым адвокатом в судах королевского Селфорда, или членом законодательной ассамблеи в окруженном водой Хауэле, или судьей, чья мудрость прославится на многие поколения…
Кевин усмехнулся:
– А почему не все три варианта сразу?
– Почему бы нет? – эхом отозвался я. – И все же в такие дни, как сегодня, я чувствую, что задыхаюсь от одной только мысли, что проведу всю жизнь в пыльных судах, защищая какого-нибудь браконьера или перекупщика перед засыпающим судьей. Или, еще того хуже, когда представляю себя самого, дремлющего на скамье, в то время как адвокаты монотенизируют и представляют дела своих клиентов.
– Монотенизируют. – Кевин рассмеялся. – Ты только что придумал это слово, не так ли?
– Да. – Я пожал плечами. – Должен признать, оно немного громоздкое и ему далеко до моих лучших образцов. – Я посмотрел на Кевина. – Твой отец уже отправляет тебя в море, чтобы ты занимался делом за границей и познакомился с