и воскликнул:
– Что за нелепость! Вот бедолага! Видимо, что-то повредилось у него в голове. А может быть, он употребил это выражение в переносном смысле?
– Думаю, нет… – полувопросительно ответил мистер Эллис, продолжая поглаживать кончики пальцев. – Наш клиент использовал фразу «продать душу Дьяволу» не как фигуру речи. Как вы полагаете, мистер Бентам?
– Уверен, что нет, – серьезно ответил Бентам. – Он говорил о «сделке» как о действительном и свершившемся факте.
Я снова рассмеялся, но уже не так бурно, и сказал:
– Что ж, в наше время у людей бывают разные причуды: например, учения мадам Блаватской и мадам Безант, гипнотизм и все прочее. Неудивительно, что у некоторых все еще теплится глупое старое суеверие о существовании Дьявола. Но для человека вполне разумного…
– Да… э-э… да, – прервал меня мистер Эллис. – Но ваш родственник, мистер Темпест, был человек в высшей степени благоразумный, и эта… э-э… идея была единственной причудой его в высшей степени практического ума. Поскольку речь идет всего лишь об идее, вряд ли стоило даже упоминать об этом. Но может быть, и хорошо – и мистер Бентам согласен в этом со мной, – может быть, и хорошо, что мы об этом рассказали.
– Да, рассказали – и получили удовлетворение и облегчение, – подтвердил мистер Бентам.
Я поблагодарил их с улыбкой и поднялся, чтобы уйти. Стряпчие, как по команде, поклонились мне еще раз. Выглядели они почти как братья-близнецы, настолько сходный след оставила на их внешности совместная практика.
– Всего доброго, мистер Темпест, – сказал мистер Бентам. – Мне незачем заверять вас, что мы будем служить вам так же, как нашему покойному клиенту, в меру наших возможностей. Постараемся принести вам пользу в вопросах, где совет может оказаться кстати. Не нужен ли вам какой-либо аванс прямо сейчас?
– Нет, благодарю вас, – ответил я, чувствуя признательность к своему другу Риманесу: его щедрость позволила мне чувствовать себя совершенно свободно в общении с этими господами. – Я вполне обеспечен.
Как мне показалось, стряпчих несколько удивил такой ответ, но осторожность помешала им сделать какое-либо замечание. Они записали мой адрес в «Гранд-отеле» и отрядили клерка проводить меня. Я дал человеку целых полсоверена, чтобы он выпил за мое здоровье, и он охотно обещал это сделать.
Затем я прогулялся пешком по судебному кварталу, пытаясь осознать, что все происходящее не чудесный сон и я на самом деле пятикратный миллионер. По счастливой случайности, заворачивая за угол, я столкнулся лицом к лицу с тем самым издателем, который накануне вернул мне отклоненную рукопись.
– Здравствуйте! – воскликнул он, останавливаясь.
– Здравствуйте! – откликнулся я.
– Куда направляетесь? – спросил он. – Все еще пытаетесь пристроить свой злосчастный роман? Милый юноша, поверьте мне, этому не бывать…
– Нет, бывать, – ответил я спокойно. – Я сам его издам.
Он был поражен.
– Вы